На заседании парламента Армении в среду депутат от фракции "Процветающая Армения" Наира Зограбян говорила об узнаваемости республики в мире – узнаваемости, благодаря армянской культуре. Парадокс в том, что в стране-наследнице одной из самых древних мировых культур решили ликвидировать соответствующее министерство, понизив его до уровня отдела в министерстве "всего на свете" — название этого ведомства невозможно запомнить, поскольку там намешано много всего (имеется в виду министерство образования, науки, культуры и спорта, которое будет сформировано принятием изменений в структуре правительства. - ред.).
Нет, что правда, то правда: последние три десятилетия Армении с министрами культуры откровенно не везло, если не считать Перча Зейтунцяна, который, впрочем, проработал меньше года и ушел, хлопнув дверью (говорят, что в прямом смысле). Министерство годами руководило культурой так, что эта самая культура судорожно втягивала в себя, задыхающаяся, глоток свежего воздуха, когда министры уходили в отпуск.
Но это же не основание для того, чтобы ликвидировать министерство. Если, конечно, не быть искренне уверенным в том, что топор – лучшее лекарство от головной боли. Об этом как раз и говорила Наира Зограбян в ходе обсуждения в Национальном Собрании пакета законопроектов о внесении изменений и дополнений в закон "О структуре и деятельности правительства".
Зограбян сказала, что если раньше чиновники из министерства культуры считали, что их обязанности заключаются в "составлении меню для панихид по тем или иным деятелям искусства", то это совершенно не означает, что ведомство должно быть вообще ликвидировано.
"Нет ничего странного в том, что для пока еще исполняющей обязанности министра культуры Сос Саркисян – это жанр, а Опера – это не театр. В этом новом культурном тренде, думаю, ничего исключать нельзя. При этом вопрос, кто потом за все это будет отвечать, навсегда останется висеть в воздухе", - подчеркнула Зограбян.
На самом деле, обеды на территории памятников древности или превращение прилегающей к храму Гарни площадки в детскую, с цветочками-грибочками да с дурно исполненной мозаикой, как-то отходят на второй план по сравнению с тем, что умудрились сделать за последний год. Зограбян указала на хаос с театрами, на какие-то совершенно непонятные объединения "хора имени Комитаса с музеем-институтом Комитаса, а далее, по той же логике, с проспектом Комитаса и с мужчинами, носящими имя Комитас".
А собственно, что мы хотели от руководителей министерства, а потом обычного отдела, которые носят культуру настолько глубоко в себе, что просто не понимают, что Константин Орбелян – мировая величина и никому не ровня? Что такую величину нужно холить и лелеять и быть благодарным за то, что она, эта величина, работает в Армении.
Но ладно, все это уже было сказано многократно. Теперь возникает вопрос. Казалось бы, есть все условия, чтобы кардинально перестроить работу министерства, добившись, наконец, того, чтобы ведомство начало заниматься реальными проблемами культуры, а не совершало лишенные осмысленности или порой прямо вредящие культурной сфере телодвижения.
Но нет – легче, как выясняется, вылечить головную боль топором. Потому что иного средства не ведают те, кто, по идее, должен был всем этим заниматься, поскольку в сфере культуры они не профессионалы. Можно, конечно, назначить главным инженером космодрома специалиста по овцеводству, но в этом случае космодром очень быстро превратится в овцеводческую ферму.
Теоретически, конечно, иной отдел может работать эффективнее целого министерства. Но это должен быть именно что "иной" отдел – такой, руководитель которого и его подчиненные представляют себе задачи и проблемы сферы. Но министерство – лучше, конечно, хотя бы потому, что у него больше полномочий.
А то ведь, конечно, нет министерства – нет проблемы, кто же с этим спорит…
