Второй президент Армении Роберт Кочарян в интервью «Айоц ашхар» затронул вопросы, касающиеся коррупции, монополий и инвестиционных программ.
Вопрос: Власть в лице и.о. премьер-министра Армении Никола Пашиняна, заявляет, что коррупция преодолена, олигархов нет, монополий нет. Разве этого мало за 5-6 месяцев?
Ответ: Мы станем первой страной в мире, где коррупцию искоренили на уровне заявлений. Если за 5 месяцев можно преодолеть все эти явления заявлениями, то это означает, что это правительство может сделать все, что захочет – своими заявлениями. Очевидно крайне примитивное представление о сложнейших явлениях и способах борьбы с ними.
Кстати, представления сегодняшних властей об уровне коррупции в период моего президентства более чем далеки от действительности. Им кажется, что в нашей стране органы управления занимались только коррупцией, ничего другого не делали.
Но смотрите. Конкретно Феликс Цолакян, который получил сегодня должность министра, и предполагается, что он получил эту должность, поскольку пользуется доверием новых властей, был в 1999-2007гг. начальником Контрольной службы, несколько лет, и менее 4 лет проработал руководителем налоговой службы.
Он работал на должностях, представляющих наибольший риск с точки зрения коррупционного соблазна. И должен сказать, что он работал хорошо, я был доволен.
Вопрос: Если бы плохо работал, то Вы бы освободили от должности.
Ответ: Да. И сейчас пусть спросят Феликса Цолакяна: занимая в эти годы самые соблазнительные посты, имел этот человек какие-либо коррупционные отношения со мной или с премьер-министром, или нет. Подобных отношений не было.
И если вы видите, что этот человек не делал этого, и сегодня доверяете ему должность, то почему считаете, что тогда все было построено на коррупционных пирамидах. Следует сказать, что таких примеров много.
Вопрос: Действующая власть, которая, по всей видимости, будет воспроизведена после внеочередных парламентских выборов, кажется, не спешит с решением проблем в горнодобывающей отрасли (история с Амулсаром, медеплавильный завод Алаверди или другие вопросы). Наблюдая за всем этим, возникает такое чувство, что эта сфера больше не нужна нашей стране.
Ответ: Что касается горнодобывающей отрасли, то это одна из важнейших сфер экономики Армении, которая составляет серьезную часть нашего промышленного потенциала.
По моему впечатлению, что сегодняшнее правительство недооценивает значение этой отрасли для экономики и тот мультипликативный эффект, который она оказывает в целом на экономику, что влияет также на внешний торгово-экономический баланс страны.
Не существует какой-либо экономической деятельности, которая не имела бы экологических последствий. Вопрос сводится к действующим в стране природоохранным стандартам и к тому, как государство контролирует соблюдение этих стандартов.
Для меня вообще непонятно то, что происходит с инвестиционной программой компании «Лидиан», с Амулсаром. Группа людей, обеспокоенных экологическими вопросами, уже несколько месяцев блокирует деятельность этой компании. Работы инвестиционной программы, стоимостью до сотен миллионов.
Если есть экологические проблемы, государство должно прекратить деятельность этой компании, а не группа людей, перекрывая дорогу. И эта группа людей, вместо того, чтобы физически препятствовать работе компании, должна оказать давление на правительство с тем, чтобы оно своим решением приостановило деятельность компании, если она не соответствует установленным стандартам.
Должны быть назначены новые экспертизы, экспертные заключения и пр., но нельзя позволять препятствовать деятельности этой компании таким образом. Сложно просто представить большого вреда с точки зрения нанесения инвестиционной среде.
В данном случае я считаю вероятным, что у экологов есть повод для недовольства, что они убеждены, что-то произошло неправильно. Но они должны попытаться повлиять на правительство, чтобы этот вопрос был решен законным путем. Сейчас, какая-то компания, рассматривая возможность инвестиций в Армении, будет думать, что группа недовольных людей может препятствовать их деятельности, а государство ничего не предпримет. Можно сколько угодно говорить об инвестиционной среде, этот пример на несколько лет закрыл двери для каких-либо инвестиций в горнодобывающей промышленности.
Вопрос: Есть люди, которые ожидают, что вот, произошла революция, и сейчас начнется шквал инвестиций. А сейчас говорят, мол, вот, состояться внеочередные парламентские выборы, после этого начнется поток инвестиций. Начнется?
Ответ: Смотрите, сегодня власть пытается сделать революцию брендом. Но для инвестора революция не является брендом, для инвестора революция – это опасность.
Я понимаю, они пришли к власти своим революционным путем и восхищены этим. Однако для инвестора революция, какой бы мирной она была или не была, это – неопределенность и риски. То есть, революция, как бренд, самый неудачный с точки зрения инвестиционной привлекательности. И в этом смысле грузины, когда Саакашвили был у власти, очень быстро отказались от этого слова и начали говорить о реформах. Они все это очень быстро поняли.
С полным текстом интервью можно ознакомиться по ссылке.
