Украина – не Майдан

На Западе уверены, что Киев окончательно проиграл Москве Крым и уже не сумеет восстановить контроль над автономией. Думаю, Крым впору сравнивать с Абхазией и Южной Осетией. В Европе этим обеспокоены – правда, не настолько, чтобы пытаться исправить ситуацию. Сейчас Запад просчитывает следующие шаги России в отношении Харькова, Донецка, Луганска". Процитированный выше фрагмент – оценка известного британского эксперта, руководителя программы "Россия и Евразия" влиятельного "мозгового центра" Сhatham House.

В ходе своей пресс-конференции президент Владимир Путин успокоил многие "горячие головы" и поклонников алармистских прогнозов про "второй аншлюс" и "Судеты-2". Возможность использования частей и подразделений российских вооруженных сил за пределами страны не означает их автоматического ввода здесь и сейчас просто ради демонстрации силы и ресурсов государства. Однако драматическая борьба за Украину продолжается. Сегодня определяется не только то, кто будет иметь ключевое влияние на вторую по размеру территории (603,7 тыс. кв. км.) и пятую по численности населения (чуть более 46 млн. человек) страну Европы. Решается вопрос о том, какая территориальная и внутриполитическая конфигурация будет у этого государства. И на сегодняшний день здесь больше вопросов, чем ответов.

Во-первых, подготовка к крымскому референдуму набирает обороты. До конца марта осталось совсем немного времени. И эта кампания практически совпадает со стартом досрочной президентской гонки на Украине, в которой центральными темами будут территориальная целостность страны, цена преодоления внутриполитической нестабильности и дефицита легитимности.

Каковы будут результаты референдума? Как отреагируют на них в Киеве, Москве, Брюсселе и Вашингтоне? Ведь на сегодняшний день совсем не исключена возможность превращения Крыма не во вторую Абхазию или Южную Осетию, а в украинскую разновидность Татарстана и Башкирии. В данном случае речь идет не об этническом факторе, а о принципе "договорной федерации", котораяв 1990-х годах позволила России предотвратить многие опасные конфликты. И влияние Москвы на судьбы Крыма вовсе не означает его автоматического включения в состав России. Диапазон возможностей здесь по-прежнему остается широким. Хотя бы потому, что полуостров не пережил (и хочется надеяться, что и в дальнейшем не переживает) кровавых противостояний, сродни тем, что имели место на Кавказе и на Балканах.

Во-вторых, всегда важно иметь в виду, что помимо большой геополитики есть мнение людей, проживающих в южных и восточных регионах Украины. Конечно, они чувствуют поддержку со стороны официальной России, а также симпатии к ним рядовых россиян. Почувствовав растерянность центральной и региональной власти, а также решимость Москвы жестко проводить свою линию на постсоветском пространстве, представители Донецкой, Луганской, Харьковской, Одесской и других областей могут и самостоятельно, безо всяких директив из Кремля требовать для себя более высокого статуса. И итогом всего этого может стать принципиальное изменение характера украинской государственности. Из наследницы Украинской ССР, предоставившей весьма ограниченную автономию одному лишь Крыму, постсоветская Украина может превратиться в федерацию или в конфедерацию со сложными механизмами согласования и гармонизации региональных интересов. Более того, отказ от унитаризма может стать главным инструментом сохранения ее единства, целостности и формирования гражданской нации.

Пока новая государственность не будет признана всеми гражданами Украины, трудно вести речь о ее состоятельности

Как бы то ни было, а до тех пор, пока новая государственность не будет признана легитимной всеми ее гражданами, трудно вести речь о состоятельности новой Украины. В свое время второй президент этой страны Леонид Кучма написал увесистую книгу с символическим названием "Украина – не Россия". Похоже, пришло время для кого-то из украинских политических деятелей выпустить второй том историко-философскихразмышлений о судьбах Родины под названием "Украина – не Галиция" с приложением "Украина – не киевский Майдан". Если, конечно, вести речь о сохранении этого образования в границах 1954 года. Странно, что госсекретарь Джон Керри, претендующий на роль миротворца, не попытался увидеть многоцветную Украину – страну, имеющую не только майданный, но и другой взгляд на события "горячей зимы" 2014 года. Взгляд, который, кстати, вовсе не тождественен подходам Владимира Путина и российского руководства и не сводится к призывам: "Россия, прими нас!".

В последние двадцать лет на Украине, как впрочем, и повсюду в постсоветских республиках, были защищены сотни диссертаций, написаны тысячи фолиантов, в которых доказывалось, что с наследием СССР у них покончено. Но парадокс в том, что политическое бытие новых независимых государств оказалось на долгие годы в плену советских подходов и моделей. Оговоримся сразу, советское измерение Евразии не ограничивается одними лишь кадрами – наличием в истеблишменте постсоветских республик представителей номенклатуры ЦК КПСС и комсомола. Тем более, что их переход на антикоммунистические позиции оказался лишь делом техники. Взять хотя бы нынешнего спикера Верховной Рады Украины Александра Турчинова, который в молодые годы был не просто рядовым сотрудником, а заведующим отделом агитации и пропаганды Днепропетровского обкома ВЛКСМ. Более того, ход истории никому еще отменить не удавалось, и смена поколений политиков и управленцев вкупе с ослаблением старых советских скреп – процесс неизбежный.

Но намного более важным в этом контексте является то, что Союз ССР рассматривался как государство, главными субъектами которого выступают не граждане, а социалистические нации. Фактически советское государство определило этнические группы в качестве главного субъекта политики и государственного права. Не права отдельного человека, а права наций рассматривались в качестве приоритетных. Этнические различия советских граждан при этом были закреплены на территориальной основе. Число этнических групп, обладающих правом на "свою землю", варьировалось в зависимости от политики правящей партии. Отказ от индивидуальных прав в пользу коллективных создавал, таким образом, предпосылки для формирования этнонациональных движений за самоопределение будущих независимых государств, вызревания конфликтных очагов и появления непризнанных республик. По справедливому замечанию американского этнолога русского происхождения Юрия Слезкина, "СССР создавался националистами и был разрушен националистами".

По мере ослабления интеграционного потенциала советского государства и кризиса интегрирующей идеологии – советского коммунизма – начался процесс этнонационального самоопределения республик, его составляющих, а вместе с ним и конфликты. Многие из этих конфликтов прошли "горячую фазу", были потом "заморожены", некоторые перешли в латентную фазу, но некоторые привели к кардинальному изменению повестки дня не только на пространстве бывшего СССР, но и во всем мире. Сегодня тест на состоятельность проходит Украина.

Постсоветским государствам нужно сделать шаги по принципиальному изменению национального строительства

Во многом все это произошло оттого, что будущие лидеры независимых государств упустили в свое время из виду, что именно во времена СССР были созданы механизмы решениянационально-территориальных проблем Грузии, Армении и Азербайджана, Украины и других республик. Националисты в обличии интернационалистов-большевиков во многом выполнили работу грузинских меньшевиков, азербайджанских мусаватистов и армянских дашнаков (впрочем, работа последних была выполнена хуже всего, что и спровоцировало "карабахский вопрос"), украинских "державников". Ни одно из государств Закавказья в период "первой независимости" (Азербайджан и Армения в 1918-1920 годах и Грузия в 1918-1921 годах) не было в полной мере признанным, обеспечившим свою территориальную целостность и легитимность власти. В 1920 году один из вождей "незалежной Украины" Симон Петлюра был вынужден отдать Польше Галицию, названную "украинским Пьемонтом". "Соборную Украину", включающую в себя Галицию, Волынь, Подолию, Буковину, Слобожанщину и Крым, создали Иосиф Сталин и Никита Хрущев, но никак не лидеры ОУН или УПА. Не зря во Львове и сегодня популярна шутка о том, что нужно поставить памятник Сталину как собирателю украинских земель.

Но, расставаясь с СССР, новые независимые государства Евразии явно не желали отказываться от такого наследия "империи Кремля", как проведенное ею территориальное межевание и доставшиеся в наследство от "проклятого прошлого" границы. Получался парадокс. Власти и влияния Москвы мы не хотим, но построенную Москвой жилплощадь займем с удовольствием. Но ведь при этом постсоветские государства пока не выработали качественных механизмов обеспечения национального мира и спокойствия в регионе. Неприятие федерализма, преференции для "титульной нации" за счет этнических меньшинств и отдельных регионов годами накапливали "горючий материал", который существовал бы с Россией или без нее.

Сегодня Абхазия и Южная Осетия не готовы к признанию грузинского суверенитета, Карабах – суверенитета Азербайджана, а Приднестровье – Молдовы. Сегодня мы видим сложности в определении статуса Крыма и неоднозначное отношение к перспективам европейской интеграции без учета региональных различий в молдавском регионе Гагаузия. Армяне или азербайджанцы в Грузии, узбеки в Киргизии или украинцы в Молдове с трудом воспринимают новую государственность как "свою". И для того, чтобы исправить ситуацию, нужно сделать шаги по принципиальному изменению национального строительства. Такие действия смогли бы предотвратить то, что происходило в Грузии на протяжении последних двадцати лет, в Киргизии в 2010 году, а сегодня происходит на Украине, чье влияние на европейскую безопасность неизмеримо больше.

Не понимать этого, сводя все хитросплетения в данной стране (да и на всем постсоветском пространстве) к проискам Кремля, значит заведомо упрощать сложную многоцветную картину и блокировать выходы из кризисных ситуаций.