Наш собеседник, коснувшись темы недавних акций протеста гражданских активистов в Ереване против повышения тарифов за проезд в общественном транспорте, отличился своими оценками от многих экспертов. На его взгляд, гражданская активность еще не свидетельствует об укреплении гражданского общества в целом. По его мнению, это есть форма политического протеста, где превалирует левая риторика. О причинах развития в Армении левой риторики в политическом дискурсе и перспективах гражданских форм политического протеста в интервьюрассказал директор Института Кавказ, политолог Александр Искандарян.
Г-н Искандарян, недавно в результате акций протеста гражданских активистов мэр Еревана отменил свое решение по повышению тарифов на проезд в общественном транспорте. Несколько месяцев назад активистам удалось не допустить застройки парка в центре города, а до этого они смогли пересечь строительство ГЭС у водопада Трчкан. Указанные примеры свидетельствуют о становлении гражданского общества в стране?
Я не думаю, что здесь речь в полной мере идет о самом гражданском обществе. Конечно, общественные организации в подобных протестах задействованы. Протестов было много: акции против демонтажа летного кинотеатра "Москва", эксплуатации Техутского медно-молибденового месторождения и строительства ГЭС на водопаде Трчкан. Масштабы были, конечно, разные. Однако, на мой взгляд, в целом это формы проявления политического протеста. Причины очевидны. С одной стороны, уход оппозиции из политики. Правящая Республиканская партия Армении (РПА) выбрила политический ландшафт, она победила на всех площадках (на президентских, парламентских и муниципальных выборах - ред.). Если резко выражаться, традиционной формы политической оппозиции у нас нет. Если же быть менее резким, оппозиционные силы очень ослаблены и серьезного влияния на политику не могут оказывать. Это фактически понимает каждый гражданин. В настоящее время, работая внутри парламента изменить ничего нельзя. Сейчас быть оппозиционным политиком бессмысленно, поскольку политика в другом месте находится. Работая же другими, нетрадиционными для Армении методами, добиться чего-то можно. Например, борьба против строительства в парке Маштоца в центре столицы и повышения тарифов на общественный транспорт. В обоих случаях требования протестующих были выполнены.
С другой стороны, этот тип политической активности методом "тыка" нашёл идеологему, которая работает хорошо. Протест фактически тыкался в разные места (экология, градостроительство и пр.), он искал этот модус. Это классика, и по всему миру происходили подобные процессы. В литературе такого рода процессы называются BANANA - build absolutely nothing anywhere near anything (не строй абсолютно ничего нигде около чего-либо). Они (протесты) тыкались в разные темы, нельзя сказать, что в Армении есть группы, отдельно занимающиеся экологией, архитектурой и пр. В таком случае мы бы имели дело действительно с гражданским обществом. Это форма политического протеста, в нем участвует примерно одна социальная группа: обычно молодежь, студенты. У них есть с одной стороны уровень образования, с другой стороны - некий уровень недообразованности. У них есть свободное время для того, чтобы заниматься этим. Это примерно одна сеть. В целом указанные протесты свидетельствуют о зарождении в Армении левого дискурса. Об этом я говорил ранее. Рано или поздно должна была появиться это идея - идея перераспределения. Она давно была видна в существующей в обществе антиолигархической риторике. Люди говорили о необходимости перераспределения, справедливости и считали, что зарабатывать много можно только воруя и в не свободной и коррумпированной среде. Неважно это правда или нет. Важно то, что такого рода дискурсы появились, нарастали и вот наконец-то "выстрелило".
Вы отметили, что эти акции есть форма политического протеста. Как они влияют на политику, наблюдается ли попытка оседлать волну со стороны политических сил?
Когда после борьбы против строительства бутиков в парке в центре города, строительства ГЭС у водопада, демонтажа летнего кинотеатра, методом проб и ошибок, очередной протест выстрелил в социальную сферу, он оказался успешным. Это не случайность. Левые дискурсы рождаются и начинают на дискурсивном уровне завоёвывать политическое поле. Ими пытаются пользоваться политические партии. В акциях я выдел людей, представителей политических сил правого, либерального толка, однако дискурс был абсолютно левый, почти коммунистический. Это дискурс о национализации, объединении всех в одно, о том, что государство должно заниматься тем или иным. Это зарождение левой идеологии.
Сами адепты пока этого не понимают. Более того, делается это чрезвычайно децентрализовано и похоже, что у всего этого процесса нет "головы". Наблюдаются попытки возглавить процесс, но пока он остается сетью. До тех пор, пока процесс остается на этом уровне, он будет слабым, и государству будет легче справляться с ним. Оно может использовать два метода. Первый применяем к эпохе (второго президента) Роберта Кочаряна - подавление путем избиения. Второй способ применяется во время президентства Сержа Саргсяна - можно отдавать то, что не очень важно и не представляет угрозы для власти в целом. Сегодня власть здесь может кое-что уступить, а завтра в другом месте забрать. В данном случае власти оставили тарифы на транспорт на прежнем уровне. Ясно, что за 100 драм ($0,25 - тариф на общественный транспорт) сфера общественного транспорта не может развиваться. Эта цена была установлена еще тогда, когда газ стоил достаточно дёшево. Можно ведь оставить все как есть, если оно не так дорого стоит, и политическая угроза не формируется в политическую силу. Для того, чтобы процесс обрел политическую форму, должна сформироваться политическая сила, пирамида, идеология и лидерство среди мальчиков и девочек, танцующих под фонтанами.
С другой стороны, наблюдается и попытка возглавить процесс извне, однако это будет очень трудно сделать, поскольку политики в огромной степени дискредитированы. Таким образом, пока этот процесс не обретет политическую форму, он продолжит оставаться глухим недовольством, которого в стране очень много. Периодически будут выходить на поверхность пузыри и быстро сдуваться. Тем временем, власть продолжит функционировать в нынешнем виде, до тех пор, пока этот протест не обретет политические очертания. Такие примеры есть, например, партия "Зеленых" в Германии, тот же экс-министр иностранных дел Германии Йошка Фишер был гражданским активистом. Однако этот протест может и не перейти в политическую фазу. Вообще на постсоветском пространстве с этим беда. Политика всерьез существует в четырех странах постсоветского пространства - Армения, Грузия, Молдавия и Украина. В остальных государствах ее нет, и таких тенденций там не существует. В этом раскладе Армения даже впереди. Более того, в Армении подобные тенденции уже имели место два десятка лет тому назад. Тогдашними "экологами" были Бабкен Араркцян, Паруйр Айрикян и многие основатели комитета "Карабах". Эти молодые ребята тогда появились, развернули активную деятельность и "выросли" в политическую силу. Суммируя можно сказать, что нынешние тенденции свидетельствуют о появлении левой риторики в политическом дискурсе, что пока не свидетельствует о появлении левых партий.
В плане общественных и политических процессов Армению часто сравнивают со странами Латинской Америки, в которых ситуацию часто раскачивают гражданские волнения. Практически гражданская активность там переросла в дестабилизацию. Идет ли Армения по этому пути?
Когда я говорю о Латинской Америке, имею в виду символы. Речь идет о сильно радикальном настрое оппозиции против политической структуры. В целом Латинская Америка очень разная, есть серьезные отличия. Там оппозиционно настроенные люди часто готовы убивать и умирать, они уходят в сельву, участвуют в городских боях. То есть протест выражается и насилием. Элементы насилия имели место и в Ереване в эти дни: водитель маршрутного такси был ранен. В Армении латиноамериканский сценарий очень маловероятен по нескольким причинам: другой уровень образования (в Армении существует всеобщее школьное образование), разные уровни урбанизации (большинство населения Армении живет в городах) и разные доходы. Протестующим в Армении есть что терять, многим в Латинской Америке было нечего терять. У нас настоящей нищеты центральноамериканского уровня просто нет. Здесь можно добавить такой фактор, как уровень рождаемости. Армения недостаточно молодая страна, нет такого процента молодежи. Таким образом, указанные протесты в Армении вряд ли могут перерасти в серьезный потенциал для насилия.
В целом, то, что произошло в Ереване (имеет в виду акции протеста против повышения тарифов на общественный транспорт), на самом деле, это не борьба за 100 драмов, а форма выражения политического протеста. На всех политических протестах от египетских, турецких и до армянских, необходимо внимательно смотреть на картинку. На протестах в Египте я видел феллахов на верблюдах. Примерно через 35 часов после начала протестов изменились лица на площади Тархир, вместо людей активно пользующихся интернетом, появились феллахи и пошла революция. В Стамбуле такого не случилось. В протестах в Ереване изначально практически не было людей, пользующихся общественным транспортом. У них не было проблем с тем, чтобы платить по новым тарифам. Это другой социальный слой. Потом удалось включить в процесс людей, у которых действительно существуют острые социальные проблемы. Это происходило "методом тыка", он не работает организованно, не обладает стратегией, иерархией, чтобы работать в политике. Они работают по сетевому принципу, а для политической силы необходима пирамидальная конструкция. Поэтому я не считаю, что в ближайшее время они трансформируются в политическую организацию. Это, безусловно, необходимо Армении и рано или рано или поздно должно произойти, но пока такой перспективы я не вижу.
Кстати об оппозиции. Вы говорили о ее отсутствии. Сначала утверждалось, что когда оппозиция войдет в парламент, ей удастся нарастить свой потенциал и дальше давить на власть. Однако она вошла в парламент в результате прошлогодних выборов и там погасла. Почему?
Оппозиция ослабла, поскольку проиграла выборы. Оппозиционные партии попали в парламент и, наверное, с удовольствием давили бы на власть, но у них нет на это достаточно сил. Лидер оппозиционной партии "Наследие" Раффи Ованнисян на февральских президентских выборах набрал огромное количество голосов (37%), однако через два месяца растерял все. Руководимый им блок на недавних выборах в Совет старейшин города Еревана, где Ованнисян в качестве кандидата в президенты набрал 43% голосов, получил в пять раз меньше голосов - 8%. Лидер оппозиционного Армянского национального конгресса (АНК) Левон Тер-Петросян на президентских выборах 2008 года набрал в Ереване 21% голосов, на парламентских выборах 2012 года его блок набрал всего 7%, а в Совет старейшин Еревана вообще не попал. В президентских выборах не участвовали также партии "Процветающая Армения" (ППА) и АРФ "Дашнакцутюн". Это уже проигрыш. То, что сейчас пытаются делать указанные политические силы, не может быть эффективным, уже поздно пить Боржоми. Необходимо было играть тогда, когда игра была.
Как вы думаете, почему власти дали задний ход после того, как несколько сотен человек перманентно проводили акции протеста? Властям трудно справляться с этой массой, они действительно испугались?
Действительно имело место давление на власть. Процесс имел серьезный отклик в прессе и обществе в целом. К нему примкнули шоумены и различные телевизионные лица. В целом процесс не представлял серьёзной важности для власти, он не угрожал власти, и они не пошли на серьезные действия. Если бы это представляло действительную угрозу для власти, боролись бы с ним достаточно серьезно. Бороться серьезно, не означает бить дубиной. Бороться можно деньгами, информационными вбросами, подкупами, судебными делами и арестами. В этом плане достаточно наглядным примером может послужить ситуация в период между парламентскими и президентскими выборами, когда в декабре 2012 года лидер некоалиционной партии "Процветающая Армения" Гагик Царукян заявил, что не будет участвовать в президентских выборах. Ведь что-то произошло, что Царукян отказался участвовать в президентской гонке. Кстати, протесты гражданских активистов, прямой результат неучастия Царукяна в выборах. Образовался вакуум в политике. Команда Царукяна также отрабатывала левую риторику - "мы придем к власти и всем все дадим". Это также случилось "методом тыка". Согласитесь, личность (экс-главы МИД Армении) Вардана Осканяна, который является одним из лидеров "Процветающей Армении" не подходит для левой риторики - отнять все и поделить. Однако ППА почувствовала, что общество нуждается в этом. Армения дозрела до того, что примитивные формы левой риторики стали работать.
Гражданские протесты, не созревшие до политических форм проявления, по мнению многих экспертов, могут перерасти в беспорядки. В некотором роде, подобный сценарий имел место в свое время в Югославии, когда там действовало движение "Отпор". Гражданский протест в Армении может перерасти в беспорядки?
Теоретически, раз возможно в других странах, возможно где угодно. Там где это удавалось, прежде создавалась политическая сила. Есть также варианты весьма неудачные - Киргизия, где удалось давить на власть, однако не удалось сформировать политическую силу, и страна в тот момент стояла перед крахом. В целом, возможно два варианта. Первый, формирование политической силы и ее участие в политике, что важно для развития политической системы. В настоящее время это особенно необходимо, поскольку, повторюсь, Армения - страна без оппозиции. Оппозиция из политики ушла в другие места. Ее почти нет. Зато у нас некоторые СМИ являются оппозиционными, они не ставят вопрос нейтрального освещения событий. Их задачей является продвижение политической линии. Многие общественные организации в реальности являются политическими субъектами. Их задачей является не красить дома или переводить бабушку через дорогу, а организовать протест и добиться через протесты того, чтобы государство красило дома. Собственно гражданский протест опять же превращается в протест политический. Он тут же затухает, когда становится сугубо гражданским. Скажите мне, сколько людей выходят убирать парки? Нисколько. Соответственно, это способ выражения политического протеста.
Второй вариант - это хаос, хаотическое движение, что не очень хорошо для политической системы, однако достаточно удобно для властей. С такого рода протестом легко работать. Не исключено, что этот хаос может обрести такой размах, который будет представлять угрозу для власти. Однако все эти возможности пока находятся на уровне теории. Молодежь, которую я очень уважаю, не сегодняшний день неспособна сформировать серьезные политические формы. Пока трудно представляется, что они могут продолжать работать без соответствующего стимулирующего повода, создавать и развивать эти поводы и, наконец, строить иерархии.
