Когда мы слышим имя кинорежиссера, сценариста, продюсера Романа Гургеновича Балаяна, первое, что вспыхивает в мозгу - его пронзительная, искренняя картина “Полеты во сне и наяву” с Олегом Янковским в главной роли: своеобразная “исповедь” поколения 80-х прошлого века. Если бы Балаян снял только этот фильм, он все равно бы вошел в число классиков российского кинематографа. А ведь были еще и его картины “Каштанка”, “Бирюк”, “Поцелуй”, “Храни меня, мой талисман”, “Филер”, “Леди Макбет Мценского уезда” и многие другие работы, на которых стоит ни с ничем не сравнимая, чисто балаяновская поэтически-философская “печать”.
Приезд Романа Гургеновича в Армению - всегда радостное событие для поклонников его творчества. К счастью, режиссер - частый гость нашего Международного кинофестиваля “Золотой абрикос” (нынешний, X, не стал исключением), который он очень любит. Каждый раз Балаян привозит к нам кого-то из своих друзей-кинематографистов, чтобы они поняли, что “в Ереване здорово, но это здорово - благодаря мне”.
- Роман Гургенович, хотелось бы с Вами немного поговорить о состоянии современного кинематографа. В частности, Вам не кажется, что современные молодые режиссеры все больше снимают в расчете на зарубежные кинофестивали. Но арт-хаус в большинстве своем несет мало позитива - значительную часть составляют депрессионные картины, чернуха. И за это режиссеры получают награды на международных кинофестивалях.
- Ну, фестивали любят депрессионные картины, особенно если они из России или не очень демократичных стран. Но то, что молодежь увлечена депрессивностью в искусстве - естественно. Время такое - нечему радоваться. Все бывшие советские, а ныне суверенные республики - на пути к чему- то. Это пока трудный, тяжелый и плохой период. И это, естественно, отражается в молодых художественных душах. В советские годы и нас точно так же упрекали в депрессии, в негативе. Я придумал очень точную формулировку, что это за время - эти прошедшие 20 лет: это время патологоанатомов. Вот и все. А заходить в морг всегда неприятно. Но только там узнаешь на самом деле, чем человек болел. Хотя я не люблю эти фильмы, но я понимаю этих молодых режиссеров и точно определил: сегодня в искусстве время патологоанатомов.
- Время препарировать? Неужели в нашей жизни нет ничего светлого, и все так плохо?
- Нет. Это не время “терапевтов”, ни “педиатров”, ни время “воспитателей” и хороших “детских садов”. Время патологоанатомии. Но, кстати, в жизни, эти молодые ребята-режиссеры сами по себе не депрессивные: веселые, нормальные, “пьющие” люди, как я говорю. Но выбрали такое направление.
- А может, конъюнктура? “Поймали волну”, так сказать: “оплевываешь” свою страну, а тебе за это дают призы.
- Не думаю, что они меньше любят свою страну. Нет. Просто волей-неволей у них так получается. Другое дело, что Венеция, Канны, Берлин и т.д. такие картины поощряют. И это естественно: там знают положение в наших странах, понимают, что от демократии мы далеки, и все такое.
- А над чем-то работаете сейчас?
- Да. Полгода назад отказался от одного сценария, над которым работал. Сейчас работаю над другим. Если до октября напишу, буду делать. Если нет - не сделаю.
- О чем - не скажете?
- Нет. Могу только сказать, как начинается. Маленький кинозал, скамейки расположены друг против друга. И так же расположены два экрана, и ты видишь лицо того, кто смотрит на тот экран, а те, в свою очередь, видят твое. Сидит девушка. А фильм о Петрарке, о том, как он любил Лауру. А девушка все время повторяет: “Это неправда! Он вообще ее не знал”. Ее одергивают, просят быть потише. Вдруг она замечает лицо молодого человека, смотрящего на нее. Она разнервничалась, выходит из кинотеатра. Молодой человек выходит вслед за ней: оказывается, он пришел в кинотеатр смотреть на нее, а она, чтобы всем сказать, что история любви Петрарки - неправда. Так начинается эта история...
- По Еревану много гуляете?
- Нет, я жару не переношу. Не раз предлагал Арутюну Хачатряну изменить время проведения фестиваля. Ну, хотя бы на осень. Но, к сожалению, это не в его власти. Есть люди, которые любят жару, но я не могу этого перенести. Гуляю поздно ночью - до двух-трех часов ночи. Многое изменилось, но в основном - прибавилось кафешек. Трудно сказать, что хотелось бы увидеть нового, но точно не кафешки. Не нравится Северный проспект - это как “вставная челюсть”: чуждо архитектуре города. Молодежи нравится, они там гуляют. Ну, не будем с ними “спорить”. Я люблю Тбилиси и Баку- в конце концов их тоже армяне строили. Я вообще люблю старинные города, архитектуру, где есть след веков.
- Помимо кино, есть ли у Вас другие занятия - преподавательская деятельность, мастер-классы?
- Я всегда от этого отказываюсь, но вот в Армении, в Ереванском государственном институте театра и кино открыли Высшие режиссерские курсы. Моя идея была поддержана Институтом театра и кино и руководством страны. Правительством Армении было принято решение о создании Фонда “Ай Арт Синема”, учредителями которого выступают правительство Армении в лице министерств культуры, образования и науки, а также все “кинокоманды” Армении, заинтересованные в развитии сферы: в частности, ООО “Парадиз”, Международный кинофестиваль “Золотой абрикос” и др.. Хочу подчеркнуть вклад главы холдинга “Парадиз” Геворга Нерсисяна, который поддержал идею в финансовом плане. Благодаря этому наши Высшие режиссерские курсы бесплатные, что очень важно. Плюс, за счет этого, все мастера кино, которые будут приезжать к нам преподавать из ближнего и дальнего зарубежья, получат не очень баснословно-голливудские, но вполне приличные, так сказать “цивильные и интеллигентные” гонорары. Набираться курсы будут раз в два года или чуть позже. Выпускать каждый год в Армении 7 режиссеров не имеет смысла: чтоб они ничего не снимали? Закончат, проявят себя, а потом уже подумаем над следующим потоком. Собираемся приглашать в Ереван для занятий с армянскими студентами самых авторитетных режиссеров мира - кумиров режиссуры: Кустурицу, Альмадовара, Ким Ку Дука, Вендерса и др.
