«Тахрира-2 не будет, — уверяли политологи, — египтяне уже пресытились революциями, а президент Мухаммед Мурси крепко сидит в своём кресле». Действительно, представитель «Братьев-мусульман» мог быть уверен в поддержке консервативного большинства в египетской глубинке и пользовался, к тому же, покровительством на Западе. В США и Европе уверяли, что Мурси — «цивилизованный правитель, верный идеалам февральской «финиковой революции», а в его окружении — сплошь выпускники американских элитных вузов, которые ценят демократические свободы».
Американцы смотрели сквозь пальцы на то, что в Каире начались процессы против журналистов, позволивших себе неуважительно отозваться о «Мухаммеде Наипрекраснейшем». Никого не смущало усиление «братьев», которые забыли свои предвыборные лозунги об отмене чрезвычайного положения и реформировании силовых структур, заняли министерские и губернаторские кресла, получили большинство в конституционной комиссии. Когда год назад Мурси отправил в отставку руководителей военной хунты, на Западе это объясняли желанием «избавиться от сторонников прежнего авторитарного режима».
Осенью египетский президент внёс поправки в Конституционную декларацию (документ, временно заменяющий основной закон страны), которые существенно расширили его полномочия. Подписанные им указы и законы теперь не подлежали обжалованию, а судебные органы лишались надзорных функций за деятельностью верхней палаты парламента и конституционной комиссии. Верховная коллегия судей Египта попыталась оспорить решения Мурси, однако он её слова проигнорировал и вдобавок отобрал у неё право назначать генпрокурора, отправив в отставку чиновника, который занимал эту должность ещё со времён Мубарака.
В декабре «Братья-мусульмане» провели референдум, на котором была одобрена новая конституция, провозглашавшая единственным источником права шариат. Светские оппозиционеры, блокировавшиеся с «Братьями-мусульманами» во время «финиковой революции», поняли, наконец, что совершили роковую ошибку. Они вновь вышли на улицы, провозгласили Мурси «новым фараоном» и призвали к его отставке.
Конечно, единственной силой, которая могла осадить египетских исламистов, по-прежнему оставалась армия, на протяжении полувека управлявшая страной. И хотя Мурси назначил министром обороны Абделя Фаттаха аль-Сиси — одного из самых молодых генералов Высшего военного совета, который считался сторонником «Братьев-мусульман», именно он и объявил президенту ультиматум, а затем сообщил о том, что армия вынуждена отстранить его от должности и взять под стражу. Стоит напомнить, как сразу после выборов глава военного консультационного совета Самех Ашур провозгласил, что Мурси будет «президентом на час». Союз генералов и исламистов, говорили эксперты, — это террариум единомышленников, и договорённости между ними просуществуют недолго.
Временно исполняющим обязанности президента военные назначили председателя Конституционного суда Адли Мансура. Они выписали ордер на арест более 300 лидеров и активистов «Братьев-мусульман», закрыли контролируемые ими СМИ. На Тахрире все эти действия встретили ликованием. Празднества с фейерверками и танцами продолжались всю ночь. А лидер светской оппозиции Мохаммед Барадеи отметил, что «план национального примирения — так называемая «дорожная карта» — согласован, и египетская революция 2011 года получила новую жизнь».
«В Египте произошло народное восстание, а не военный переворот», — провозгласил влиятельный американский журнал The Foreign Policy. Однако в действительности, как и два года назад, толпа на площади Тахрир, несмотря на всю её телегеничность, оказалась второстепенным игроком в египетской драме. Цели военных и демонстрантов вновь совпали. И те и другие мечтали избавиться от Мурси. И армия фактически воспользовалась народными протестами, чтобы сохранить власть, которая принадлежала ей в Египте с тех самых пор, как в 1952 году полковник Гамаль Абдель Насер осуществил военный переворот. Насер построил государство по образу и подобию кемалистской Турции, сделав военных своей главной опорой.
И армия, конечно, не заинтересована в переменах. «Раздутый военный бюджет, ежегодная американская помощь, привилегированное положение в экономике, — пишет Le Monde, — всё это нравится военным. Они руководят заводами, управляют масштабной сетью коммерческих предприятий, приобретают государственные земли по заниженным ценам, не платят налоги и не отчитываются перед гражданскими структурами». Политологи уверяют, что армия в Египте — это единственный государственный институт, который функционирует без сбоев. «Фермеры и рабочие, даже если они симпатизируют исламистам, превыше всего ценят законность и порядок и потому никогда не будут оспаривать решения военных, — отмечает The Economist. — Интеллигенция же убеждена, что только генералы могут гарантировать светскую природу государства».
Армия всегда считалась главным союзником США в Египте. Неслучайно в 2011 году американцы не задумываясь поддержали Военный совет, а начальник Генштаба Сами Энан ещё до падения Мубарака получил в Вашингтоне ярлык на княжение. «Если «Братья-мусульмане» предлагали модель развития, опробованную в Турции партией Эрдогана, — отмечает профессор Университета Джорджа Вашингтона Марк Линч, который был главным консультантом администрации Обамы во время «арабской весны», — то военные стремятся реализовать сценарий «параллельного государства», который был разработан турецкими кемалистами, оправдывавшими свои авторитарные замашки угрозой исламизации. Америка, в принципе, умеет ладить как с теми, так и с другими».
Если говорить о внешних игроках, то в свержении Мурси больше всех была заинтересована Саудовская Аравия. Ведь египетский президент оказывал слишком явные преференции Катару. Духовный лидер «Братьев-мусульман» шейх Юсуф Кардави проживал в Дохе и издавал фетвы в полном соответствии с линией катарского МИДа. Поговаривали даже о том, что египетские «братья» обещали компаниям из Катара контрольный пакет акций Суэцкого канала. И саудовскую элиту это раздражало. Неудивительно, что салафиты, ориентирующиеся на Эр-Рияд и получившие 20% голосов на парламентских выборах в Египте, активно поддержали требование об отставке Мурси. Теперь, говорят политологи, именно Саудовская Аравия будет править бал в Каире. Ведь она всегда поддерживала неплохие отношения с египетскими военными и пользуется влиянием среди исламистов. Под давлением саудитов Египет, по всей вероятности, будет вынужден отказаться от претензий на самостоятельную роль в регионе. Тех претензий, которые были у Мурси и его окружения.
