Дипломатический сюрреализм и реалии в диалоге Азербайджана и Армении
Глава МИД Азербайджана Эльмар Мамедъяров выступил с сенсационным заявлением. По его словам, «Баку ведет переговоры по привлечению международных организаций к восстановлению освобожденных от армянской оккупации территорий. «Это не простой процесс, существует ряд моментов касающихся безопасности, техническая сторона вопроса и т.д., — подчеркнул министр. — Необходимо подготовить все предложения, обдумать в какой форме привлечь международные организации к этому процессу». При этом Мамедъяров определил базовую основу: «В резолюциях ООН нет просьб, в них содержится требование освободить оккупированные территории. Однако в то время, как резолюции ООН по другим конфликтам выполняются сразу же, этого не происходит в данном случае. Эти резолюции бессрочные. Мы ссылаемся на них». И добавил: «Я не сомневаюсь, мы по одному освободим все оккупированные районы».
Отметим, что тенденция выйти из переговорного формата Минской группы ОБСЕ по урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта отрабатывается азербайджанской дипломатией уже давно. 22 октября 2016 года после церемонии подписания документов с президентом Венесуэлы Николасом Мадуро президент Азербайджана Ильхам Алиев в своем выступлении для прессы назвал международные организации, через которые он намерен выйти на проблемы урегулирования конфликта: Организация исламского сотрудничества, Европейский парламент, Совет Европы, ОБСЕ, Движение неприсоединения. Но участие в работе этих организаций говорит только об уровне интеграции Азербайджана в мировое сообщество. Не более того. Правда, при этом по словам Алиева, имеют значение «как Генеральная Ассамблея, так и Совет Безопасности ООН», который «принял четыре резолюции», и которые «к сожалению, по сей день не выполняются». Но — вновь же по Алиеву — «есть высшая международная структура — Совет Безопасности ООН, выше этой структуры нет».
Действительно, Минская группа ОБСЕ работает на основе мандата СБ ООН и любые изменения в этом формате, как и в отношении ее правовых международных полномочий можно решать на уровне СБ ООН. В такой ситуации было бы логично, если бы Азербайджан обратился в СБ ООН для принятия новой резолюции по Карабаху, а не искал какие-то обходные маневры. Однако он не предпринимает таких шагов. Почему? Одна из причин состоит в следующем: в четырех резолюциях СБ ООН, к которым обращается Азербайджан, Армения упоминается как опосредованная сторона, способная повлиять на армянские силы в Карабахе. Да и сам президент Алиев, выступая на упомянутой церемонии с президентом Мадуро, использовал два понятия: армяно-азербайджанский конфликт и Нагорно-Карабахский конфликт. Поэтому, если пытаться выстроить в какую-либо логическую схему заявления официального Баку по подходам к урегулированию Нагорно-Карабахского конфликта, то невольно напрашивается вывод: либо Баку окончательно запутался в ситуации и утерял перспективу в своих дальнейших действиях на карабахском направлении, либо осуществляет тактику отката назад.
Для ясности напомним, что 29 ноября 2007 года в качестве основы для переговоров были приняты известные Мадридские принципы. Они предполагали поэтапный вывод армянских вооруженных сил и демилитаризацию территорий, окружающих Нагорный Карабах, введение специального режима для Лачинского и Кельбаджарского районов, включая создание транспортного коридора между Нагорным Карабахом и Арменией. Кроме того, планировался референдум для окончательного определения статуса Нагорного Карабаха. Практическая реализация этих принципов предусматривала и введение миротворцев в зону конфликта. Анализ предложенных позиций уже тогда демонстрировал, что Мадридские принципы содержат в себе определенные противоречия, которые не могли не видеть в Баку. В первую очередь речь идет о ревизии принципа территориальной целостности Азербайджана. То есть Нагорный Карабах сдавали. В противном случае невозможно объяснить, почему Азербайджан на протяжении многих лет вел на этом направлении публичные переговоры.
Только потом он стал предпринимать попытки изменить ситуацию, когда во всех своих грехах начал обвинять сопредседателей Минской группы ОБСЕ (МГ ОБСЕ). Достаточно хотя бы вспомнить, как глава МИД Азербайджана Мамедъяров заявлял, что «не приемлет того, что все решения, принимаемые различными международными организациями по Нагорному Карабаху, должны согласовываться с посредниками», так как дело сопредседателей, мол, только в «обеспечении исполнения соответствующих резолюций СБ ООН по Карабаху». А как же иначе? Речь шла о резолюциях, принятых до подписания соглашения о прекращении огня с 12 мая 1994 года, которое было достигнуто, как пишет российский дипломат Владимир Казимиров, «при содействии России не столько по резолюциям СБ ООН, сколько на основе заявления Совета глав государств СНГ от 15 апреля 1994 года». Он специально подчеркивает, что «по настоянию Москвы это соглашение подписывалось не двумя, как ранее, а всеми тремя сторонами в конфликте (не только Баку и Степанакерт, но и Ереван)». При этом Казимиров уточняет, что ранние резолюции СБ ООН только «учитывали конкретные изменения обстановки в зоне карабахского конфликта», но не выполнялись сторонами тогда, да и сегодня, примером чему является апрельская (2016 год) война в Нагорном Карабахе. «В Баку утверждают, будто все резолюции требуют безоговорочного вывода, но это не так, только резолюция 853 от 29 июля, — пишет дипломат. — Как же исчезло затем слово «безоговорочный» из резолюций 874 и 884? Случайно? По забывчивости? А, может быть, вследствие регулярного невыполнения одной из сторон главного требования — о прекращении военных действий? Кто же мог рассчитывать на вывод сил без прекращения боев? А кто не хотел прекращать их? Не мог СБ ООН вознаграждать за невыполнение своих резолюций». Сегодня Баку убедил граждан республики в правомерности своих действий, но не смог убедить в этом мировое сообщество, имеющие, как выясняется, иное представление о природе Нагорно-Карабахского конфликта.
После апрельской войны, объявленной Баку «победой», при личном участии президента Азербайджана Алиева были приняты венские и санкт-петербургские соглашения, предусматривающие введение системы мониторинга на линии соприкосновения конфликтующих сторон и международных наблюдателей. То, что Алиев не поставил своей подписи под этими документами ровным счетом ничего не изменило. Он участвовал, а мог бы и не участвовать. Теперь Баку, декларируя принцип «по одному освобождать все оккупированные районы», фактически стремится в одностороннем порядке вывести конфликт из-под юрисдикции МГ ОБСЕ, что означает потенциальное превращение Азербайджана во «вторую Украину» со всеми вытекающими последствиями. Поэтому не исключено, что МГ ОБСЕ и мировое сообщество начнут склоняться к использованию в Карабахе опыта соглашений «Минск-2» для инициирования процесса разрешения Нагорно-Карабахского конфликта с учетом предложений США, России и Франции, членов Совета Безопасности ООН. Это также означает неминуемое подключение Степанакерта к переговорному процессу. Деваться просто некуда.
