Самый опасный человек в мире, по версии популярного в Америке политического комментатора Глена Бека, лидер Евразийского движения, философ Александр Дугин рассказал, как он воспринял свое попадание в санкционный список США, является ли он ближайшим советником Путина, и как относится к тому, что пишут о нем западные и украинские СМИ.
Александр Гельевич, накануне ваше имя оказалось в опубликованном в Минфине США списке лиц и организаций, в отношении которых вводятся санкции. Для начала сугубо журналистский интерес, как вообще это происходит? Как Вы узнали, что Вы теперь под санкциями? Пришло письмо из Вашингтона или пластиковая карточка не работает?
- Дело в том, что я лишь заметил, как эти санкции готовились. Ранее в Бундестаг, например, одна из немецких левых группировок "Зеленые коммунисты" подала требование, чтобы не допустить моего приезда в Германию. Аналогичные акции проходили в других европейских странах, например, недавно европейское гей-сообщество и украинские гастарбайтеры-активисты в Европе, что в общем, как я считаю, близко друг другу, выступали против меня. В Венгрии и Румынии, например, они сорвали мои выступления таким образом. И так ситуация развивалась около полугода.
В начале года американский политический комментатор Глен Бек, сравнимый по известности с Дмитрием Кисилевым в России, назвал меня "самым опасным человеком в мире". Это, конечно, смешно, но хорошо показывает степень истерики вокруг моей персоны на Западе. Это была, как я понимаю, артподготовка. А о санкциях же я узнал из нашей прессы, никто меня не уведомлял.
Справка: Глен Бек - американский консерватор, журналист, радио- и телеведущий, политический комментатор, писатель, предприниматель. В своей авторской телепрограмме на Blaze TV назвал Александра Дугина тем, кто среди прочих, включая некоторых ученых-политологов, давал советы Путину. Он также указывал (телепрограмма вышла в январе 2015 года) на влиятельность Дугина, называя его "советником Путина" и человеком, который "управляет Московским государственным университетом". Между тем скандал с исключением Дугина из числа преподавателей и увольнением его из МГУ прошел еще летом 2014 года.
Санкции предполагают заморозку всех моих счетов и имущества на территории США, но у меня нет там ни имущества, ни денег, поэтому это меня не касается. Однако с другой стороны, эти же санкции могут распространяться на тех, кто разделяет мои взгляды в Европе и США, и если я лично ничего не теряю, то мои единомышленники могут понести ощутимый урон. Другой момент - наши сайты. У нас очень много сайтов, часть их зарегистрирована в западных доменных зонах. Думаю, стоит ожидать, что в любой момент мне могут отключить и аккаунты в соцсетях. Если бы я был бизнесменом, это бы ударило меня по карману, но поскольку я философ и идеолог, то санкции бьют по мне философски и идеологически.
Тут еще надо понимать, что поскольку никто не знает или не понимает до конца, в чем меня обвиняют, то это еще и чревато экстрадицией. Грубо говоря, стоит мне появиться в другой стране, которая пусть даже и не вводила прямых санкций против меня, но имеет договор об экстрадиции, США получают возможность, задействовав свои каналы в чужих спецслужбах, перевезти меня на свою территорию. Ведь никто, еще раз повторюсь, не знает, в чем меня обвиняют - просто санкции - и санкции.
Тем более, что речь идет о most dangerous man in the world, как назвал меня тот же Глен Бек. Эдакий индекс, присвоенный мне одним из крупнейших телекомментаторов США. Я со своей стороны понимаю, что это выглядит немножко странно. Я вот не считаю сам себя самым опасным человеком в мире, видимо, они решили привить мне еще и манию величия.
Среди тех, кто попал под санкции, принято почему-то выражать радость по этому поводу, а как Вы отнеслись к этой новости?
- Многие любят у нас говорить, что рады санкциям, как некому признанию их заслуг. Лично я не знаю, может быть, кому-то так и видится, но я в рамках своей философской деятельности вижу, что это достаточно эффективный удар по моим идеям, которые я с большой тщательностью выстраивал, пользуясь в этой работе, не буду тут скрывать, демократическими основами западного общества, среди которых есть декларация плюрализма мнений и свободы слова. Как наши либералы пользуются принципом свободы слова для того, чтобы бороться с пророссийскими позициями внутри нашей страны, так и я симметрично вел себя на Западе. Но, как видите, когда интенсивность моей деятельности и деятельности тысяч людей, ведь мои идеи были подхвачены очень серьезными интеллектуалами и справа и слева на Западе, выросла, то это привело к тому, что включилась цензура.
Как Вы думаете, за что Вас включили в санкционный список?
- Почему я, точно я не знаю. Есть только гипотезы и подозрения, истинной причины введения санкций в отношении меня мне никто не сообщил. Я могу сказать только то, что за последний год на Западе практически на всех европейских языках вышла серия моих книг о четвертой политической теории и теории многополярного мира, были и другие, но эти, мне кажется, главные, поскольку именно эти книги получили широкое распространение в разных странах, в том числе и в США. Постепенно, видимо, начала захватывать позиции в западном обществе и идея четвертой политической теории. Успех ее, видимо, связан с тем, что это критика либерализма, основанная не на марксизме или фашизме, т.е. на старых антилиберальных теориях, а на новом подходе. Именно это делает из идей серьезную модель оппозиции американской идеологической гегемонии.
По крайней мере, так я себе объяснял, почему в какой-то момент я стал получать просто какое-то бешеное количество приглашений выступить с докладом или лекцией от самых разных западных университетов. Я даже составил несколько программ. Кроме того, в этом году у меня было несколько важных дискуссий на Западе с идеологами либерализма, например, с тем же Френсисом Фукуямой. Я думаю, что власти США увидели, что интерес к идеологии четвертой политической теории принимает опасный размах. Конечно, объективно в ней заинтересована и Россия, но я постарался построить ее без привязки к России. Это самостоятельная идеология, которая легко может существовать вне России. А это, похоже, гораздо опаснее обычной пристрастной пропаганды позиции России по Украине или по другим позициям, это можно было бы легко нейтрализовать. Мои же идеи вызвали серьезный резонанс даже в тех средах западного интеллектуального сообщества, в которых принято враждебное отношение к России.
Может быть так, что США ограничили Вас в правах не как философа и общественного деятеля, а как должностное лицо? В западной прессе не раз и не два появлялась информация, что Вы являетесь неким лицом, приближенным к Путину, Глен Бек, которого Вы упомянули, прямо называл Вас "советником Путина".
- Вводить санкции по передовицам газет, после чтения литературы и колонок журналистов - как-то несолидно для крупной державы. Мало ли слухов о людях ходит. Мне кажется, что эта гипотеза маловероятна. Ведь если только представить, что мировой гегемон - США - основывается в своих решениях на нелепых слухах, то можно дойти до того, что мы вообще имеем вместо США какой-то блеф и слухи. Нет, это несерьезно, а я думаю, что все серьезно. Они по-настоящему боятся идей. Сегодня либерализм, справившись с националистической критикой и коммунистической критикой, оказался совершенно не готов к тому, чтобы отстаивать свои взгляды перед системным опровержением его постулатов, перед теорией, которая построена на основе логических предпосылок и все выводы которой научны. Это просто критическая теория XXI века. Почему был признан в свое время марксизм? Потому что он не был эмоциональным набором символов и знаков, а выстраивался с соблюдением основных логических правил. Четвертая политическая теория, над которой я работаю уже 10 лет, выстроена по тем же критериям. Это отрицание либерализма, но не с марксистской и не с националистической позиций. Это не только мой труд, это работа целой группы людей по всему миру, кстати. Я думаю, что это объявление нам, нашей философской группе, войны. Мы объявили войну теоретическому либерализму, а либерализм в ответ подверг нас санкциям.
Вы уже упомянули о появлении цензуры в США и Европе, но случай с Вами удивителен, на Западе ведь не преследуют даже идеологов терроризма. Они спокойно сидят и пишут воззвания из Лондона и Амстердама.
- Во-первых, мне не очень нравится сравнение с идеологами терроризма. Давайте для начала отметим, что за идеологию действительно, по идее, не преследуют в принципе никого. Вообще. Даже идеологов терроризма, или идеологов фашизма или коммунизма - двух тоталитарных идеологий, которые на плохом счету на Западе. Марксисты, которые являются тоталитарной идеологией, открыто призывающей к насилию посредством классовой борьбы, всегда имеют иммунитет в либеральном мире. А ведь кто такой классический марксист, если не человек, который разделяет теорию классовой борьбы - призывает к насилию и социальной розни. В этом же основная идея пролетарской революции Маркса. Но к этим людям, если они не совершают преступлений, относятся с точки зрения презумпции невиновности. Их не судят за идеи. Идеологов третьего пути - крайнего национализма, там хоть ситуация и более серьезная, чем с марксистами - их стараются изолировать от общества. Но и в их случае, пока они не уличены в совершении конкретных преступлений, на них тоже распространяется действие презумпции невиновности. Правда в их отношении законы действуют жестче, хотя сами они куда мягче марксистов, ну это просто по факту если смотреть.
А вот санкции за четвертую политическую теорию, за теорию многополярного мира, за критику современной гегемонии - такого просто не было. Даже если бы я был представителем экстремистской секты или организации, даже в этом случае преследовать за взгляды и идеи странно. Но надо учесть, что мои идеи и взгляды выражены научным образом, предельно корректно, что они являются антирасистскими и демократическими, причем в широчайшем смысле, ведь многополярный мир предполагает множество цивилизаций, выстроенных вне иерархий, и противостоит национализму и расизму во всех их формах. За подобного рода идеи, которые не марксистские и не националистические, раньше точно не было прецедента гонений. Поэтому мне кажется, что следует на это обратить внимание.
Я хочу привести интересный пример. В 2005 году я ездил в США по официальному приглашению института Хопкинса, а фактически Госдепа, и дискутировал там с Френсисом Фукуямой и Бжезинским. Когда в посольстве меня спросили о том, зачем я еду в Америку, я прямо ответил, что еду критиковать американскую гегемонию и однополярный мир, которые, как считаю я, есть зло. Меня поблагодарили и улыбнулись. И мне всегда казалось, что это и есть абсолютно нормально. Ведь и к нам, в Россию, приезжают оппоненты. Например, Збигнев Бжезинский встречался с президентом Медведевым. Ярый ненавистник нашей страны принимался в нашей стране в Кремле. Перед ним расстилали ковровую дорожку, хотя это уже, конечно, был перебор. Но если уж оппонент к нам едет поговорить и подискутировать, отчего его не принять, если он не везет с собой бомбу. Поэтому я был очень удивлен решением США. Ведь ничто не изменилось в моей позиции с 2005 года, я как был сторонником патриотического курса, так и остался. Изменилось только то, что идеи, которые раньше были совсем "маргинальные" и неизвестные, как мои идеи евразийства, четвертой политической теории и многополярного мира, начинают захватывать западное общество.
Это же, кстати, не первый Ваш санкционный список, Вас же еще летом уволили из МГУ за реакцию "определенных кругов" на позицию по Новороссии? И хотя это произошло летом, но в США Вы при этом еще слывете госсоветником и куратором Московского университета.
- Очень интересный вопрос. Под санкциями в России находится немало высокопоставленных людей. Может, их тоже выгнать с работы? Тимченко, например, и все остальных. Это, кстати, мысль. Ведь если российская система - часть общего глобального и либерального, то всех, кого Запад объявляет врагом, следовало бы как минимум выгонять с работы. Но мне пока кажется, что даже если это и так, то в целом, люди, которые попадают под санкции, никак не расплачиваются за это внутри России. Пока это так. Может быть потому, что под санкциями, в основном, ближайшее окружение Путина. Среди интеллектуалов я пока единственный, кто под санкциями. Посмотрим, что будет.
Из МГУ меня выгоняли с подачи украинской крайне правой неонацистской группировки, которая подняла в интернете волну возмущения моей позицией по Крыму и событиям в Новороссии и обвинила меня в несуществующих грехах. Фактически руководство МГУ пошло у них на поводу, хотя санкций тогда еще не вводили. На мой взгляд, вышло так, что они просто предварили санкции. Напрашивается мысль, что определенная часть нашего политического истеблишмента, видимо, понимая, к чему идет дело, в условиях нарастания идеологического противостояния с Западом, решила избавиться от человека, высказывающегося патриотично. Это были такие превентивные санкции.
Тут тоже есть интересный момент, когда я работал в МГУ, я сделал из четвертой политической теории, геополитики и теории многополярного мира курс для студентов. Я придал им статус научных дисциплин, разработал их, написал учебники. Все это исчезло из МГУ после моего исключения. Это тоже, как мне кажется, показательною. Интересно также, что и потоки лжи и дезинформации, которая сыпалась на меня весь прошлый год от ряда российский деятелей, также практически во всех своих тезисах совпадает с аргументацией США против меня. Более того, эти потоки лжи запускались одновременно, и было похоже, что они синхронизированы. Впрочем, если в США кампанию довели до юридического, так скажем, уровня, то в России это все пока только на уровне ругани в интернете и нескольких исков в суд.
Вы говорите, что санкции на Вас готовили еще полгода назад. А что произошло полгода назад?
- Было три фактора. Первый - с начала 90-х годов я писал, что Украина будет либо дружественна России, либо будет разделена. Я об этом говорил в том числе и потому, что так утверждал Бжезинский, и с его легкой руки это превратилось в одно из общих мест геополитики. И вот год назад Украина разделилась сначала на Крым и Украину, а затем еще глубже, на Западную Украину и Новороссию. Если 20 лет это восприняли очень болезненно, считая, что я склонен преувеличивать, то теперь, когда история подтвердила релевантность и обоснованность моих взглядов, это привлекло внимание к остальным моим прогнозам.
Второй момент - в мае прошлого года был создан Евразийский союз - тема, которую я продвигал свыше 20 лет. Увидев, что эти идеи начинают реализовываться, мной заинтересовались и в этом ключе.
Ну третье, самое важное, Россия стала центром геополитического противостояния гегемонии США, стала выступать довольно последовательно против либеральной идеологии, что тоже соответствовало теории многополярного мира и четвертой политической теории.
После этого меня стали травить. Кстати, не только на Западе, но и в России. Стали появляться самые разнообразные, чаще всего нелепые и абсурдные гипотезы. Я думаю, что отчасти кампания травли была вызвана духом соперничества и конкуренции, но всего этого объяснить таким образом не получится, потому что кампания эта была очень хорошо срежиссирована, она имела общий сценарий для демонизации моих взглядов и позиций, повторяла одинаковые штампы и полностью ориентировалась на небольшое количество западных "центров", которые вкидывали те или иные оскорбления. Нам удалось проследить, кто стоит в этом центре. Это некто Анри Осум, Антон Шеховцов, который раньше был в Севастополе активистом Евразийского союза молодежи, а теперь получил стипендию Сороса и уехал в Англию, и болгарский журналист Кристо Грозев. Эта троица стояла у основания всех остальных заброшенных мифов, которые потом с удовольствием тиражировала украинская пресса, отчасти грузинская, ну и в Россию эти скандалы попадали. Часть наших деятелей, некоторые из которых тоже берут деньги у Сороса, тоже этим занималась. В целом, это была слаженная кампания, в которой можно проследить, как повторялось одно и то же.
Таким образом, отвечая на вопрос, что произошло полгода назад, я могу сказать, что судя по всему, полгода назад мои теоретические взгляды вошли в резонанс с линией руководства России. Практически полный. США, видимо, не могли не отреагировать. Ну а что касается упомянутого мной Сороса, то в иностранном сегменте я совершенно точно знаю, что люди получают его деньги. Что же касается российских деятелей, то мне не хочется думать, что они это делали по указке. Я думаю, что просто из каких-то иных мотиваций. Я вполне допускаю, что они честны и не разделяют мои взгляды, и с ними можно дискутировать. Ведь критика - это то, что помогает теории состояться.
Теория будет без критики монологом. Проблема в том, что критики почему-то предпочитают говорить обо мне в режиме монолога. Кто-то из них включился в кампанию по моей травле просто, как утенок. Знаете, как за мамой уткой или курицей, птенцы могут двигаться и за любым движущимся объектом: за человеком, велосипедом, за вороной или ежом. Так или иначе люди, которые включились в эту кампанию, сейчас уже должны подумать о том, в каких играх они участвуют.
Правильно ли вас понимать, что Вы считаете, что внесение Вас в санкционный список Белого дома - это акция все же "на экспорт"?
- Да. Фактически начался погром глобальной многополярной сети евразийства в мире, направленный на нашу политическую теорию. Фактически, Запад оказался абсолютно нетерпимым к инакомыслию.
