Азербайджан и азербайджанцы. Этногенез совокупности людей под названием азербайджанцы мне не интересен. Тем не менее, я предпочитаю называть их именно так, а не иначе. Делаю это осознанно, по следующей причине. Если некое единое сообщество с общей историей, культурой и устремлениями в будущее, начинает отстаивать политическую независимость своей страны, претендуя стать субъектом мировой политики, оно может быть названо нацией и за этим сообществом имеется право на выбор самоназвания. При этом совершенно, неважно имеет ли этот этнос полифилетическое или монофилетическое происхождение, молодой он или древний. Для многих армян допущение мысли о том, азербайджанцы подходят под данное определение и являются нацией, категорически не приемлемо и не допустимо, что само по себе крайне опасно, так как непонимание врага, его недооценка могут стать причиной поражения и гибели армянской нации.
Азербайджанцы и его государственность являются смертельными врагами армян и армянской государственности. Оба народа претендуют на обладание одним и тем же ресурсом – территориями. Территории как ресурс на данный исторический промежуток времени имеют абсолютную ценность, как для нас, так и для врага. Расширение территории для любой из сторон равнозначно минимизации вероятности поражения в войне. Происходит это вследствие взаимосвязанных причин. Увеличение территории страны является основным, но не достаточным предусловием для роста количества населения страны. В свою очередь, от численности населения страны зависят возможности экономического развития страны, так как увеличение численности населения страны увеличивает потребность в производстве и предоставлении тех или иных услуг в стране. Следовательно, от количества населения страны зависит так же развитие науки, наукоёмких производств, технологий и многого другого. С другой стороны увеличение количества населения страны и территорий страны по очевидным причинам усиливает обороноспособность страны.
Стремящийся к абсолютности антагонизм, имеющийся между армянами и азеро-турками, возник в результате борьбы за наиглавнейший ресурс – территории. Столь крайностным по своей сути он стал вследствие ограниченности главного ресурса – территорий. Так было всегда. Но это не значит, что так будет и впредь. В какой-то момент истории, когда сила нации, сила государства станет всё меньше зависеть от территорий и численности населения, например, цивилизация станет столь техногенной, что конфликты между странами будут решаться не при помощи армий современного типа с опорой возможностей ведения боевых действий на количество населения страны и размер территорий, а экономическое и научно-технической развитие страны по каким либо причинам не будет зависеть от количества населения и, следовательно, территорий страны, главный ресурс, за который будет вестись борьба, будет другим. Но вернувшись к нашим взаимоотношениям с азербайджанцами, мы понимаем, что в силу ограниченности главного ресурса, борьба между нами будет продолжаться или до полной победы одной из сторон или до девальвации ценности самого ресурса, когда территория перестанет быть фундаментально важным фактором для существования нации и государственности. А пока этого не произошло, чем ближе одна из сторон будет подходить к сердцу вражеской страны, тем яростнее будет сопротивление обороняющихся. Об этом в работе «Агрессия» писал лауреат Нобелевской премии Конрад Лоренц: «Таким образом, принадлежащая животному территория – это лишь функция различий его агрессивности в разных местах, что обусловлено локальными факторами, подавляющими эту агрессивность. С приближением к центру области обитания агрессивность возрастает в геометрической прогрессии. Это возрастание настолько велико, что компенсирует все различия по величине и силе, какие могут встретиться у взрослых половозрелых особей одного и того же вида. Поэтому, если у территориальных животных – скажем, у горихвосток перед вашим домом или у колюшек в аквариуме – известны центральные точки участков двух подравшихся хозяев, то исходя из места их схватки, можно наверняка предсказать её исход: при прочих равных победит тот, кто в данный момент находится ближе к своему дому. Когда же побеждённый обращается в бегство, инерция реакций обоих животных приводит к явлению, происходящему во всех саморегулирующихся системах с торможением, а именно – к колебаниям. У преследуемого – по мере приближения к его штаб-квартире – вновь появляется мужество, а преследователь, проникнув на вражескую территорию, мужество теряет. В результате беглец вдруг разворачивается и столь же внезапно, сколь энергично нападает на недавнего победителя, которого – как можно было предвидеть – теперь бьёт и прогоняет. Все это повторяется ещё несколько раз, и, в конце концов, бойцы останавливаются у вполне определённой точки равновесия, где они лишь угрожают друг другу, но не нападают». Необходимо чётко осознавать, цитированный выше отрывок в равной мере относиться как территориальным животным, так и к человеку. В вопросах обороны территорий мы ведём себя во многом схоже с остальными территориальными животными потому, что руководствуемся теми же инстинктами, что и они, неважно, идёт ли речь о приматах или о представителях иных отрядов или даже иных более эволюционно далёких от нас таксономических групп. Собственно говоря, приведённые выше особенности нашего инстинктивного оборонительного поведения и я явились причиной победы армянской стороны в Арцахской национально-освободительной войне и поражения азеро-турецкой стороны. Исходя из этих соображений шапкозакидательские настроения многих армян по типу идей о лёгкости захвата Баку ВС Армении и ликвидации азербайджанской государственности представляются мне крайне сомнительными, и, что гораздо важнее, антинаучными, а, следовательно, оторванными от реальности.
Такой абсолютизированный тип территориального антагонизма, какой имеется между армянами и азеро-турками возможен только между двумя народами, имеющими один общий ареал обитания. Другими словами наивысшая степень межнациональной ненависти возможно только между двумя народами, претендующими на независимую государственность, которая может быть осуществлена только на территории, на которую претендуют оба народа, обитающими смешанно. При таких условиях инстинкт внутривидовой агрессии имеет максимально сильное проявление и максимально кровавую развязку. Накал этого антагонизма несколько слабее, в случае если конфликтующие народы имеют общую границу, претендуют на некую территорию, над которой они желали бы установить свой суверенитет, но, тем не менее, у них нет единого ареала обитания. В нашем с азеро-турками случае прошло не так много времени после нашего территориального размежевания, чтоб градус враждебности имел бы возможность несколько понизиться. Территориального антагонизм будет слабее предыдущих случаев, если два народа и государства не имеют общих границ, но между ними имеется претензии на установление суверенитета над некой территорией. И территориального антагонизма совершенно не будет, если между двумя народами и странами нет никаких разногласий по вопросам установления суверенитета над какой либо территорией. Это не означает, что между такими странами конфликты не возможны. Они возможны, но за другие ресурсы, второстепенные по отношению к территориям, а, следовательно, истиной межнациональной ненависти в таких случаях практически не будет наблюдаться. Более того, религиозные и иные факторы сами по себе не являются движущей силой антагонизма, они лишь обуславливают некоторые характерные для данного конфликта особенности, придают ему своеобразный вкус и остроту.
Приведённые выше аргументы позволяют предложить концепцию будущих взаимоотношений армянского народа и армянской государственности с азеро-турками и Азербайджаном.
Нахиджеван и правобережье Куры посредством войны должны перейти под армянский контроль и стать неотъемлемой частью армянской государственности. Наиважнейшим для осуществления этого плана потенциалом является инстинктивный или если угодно психологический потенциал. У армянской стороны он имеется в достаточном количестве. Армянская пружина сжата. Вопрос, на сегодняшний день, упирается в накопление необходимого для захвата этих территорий и их удержания под армянским контролем экономического, демографического, военного и политического потенциалов. Вопрос о возможности накопления этих потенциалов упирается в победу национальной революции в Армении и является темой для отдельного большого разговора. Азеро-турки и иной мусульманский элемент, обитающий на этих территориях, должен быть депортирован. В основном, он должен быть именно депортирован, а не уничтожен физически. Так как тотальное уничтожение азеро-турок усилит их решимость бороться и мстить и вызовет огромные внешне и внутриполитические проблемы. А концентрация 1,5-1,8 миллионов беженцев в левобережье Куры вызовет гуманитарную катастрофу в Азербайджане, ляжет тяжким бременем на экономику страны. Враг вынужден будет бороться с этой гуманитарной катастрофой, тратя силы и средства и, что самое главное, такое резкое увеличение плотности населения левобережья Куры приведёт к резкому падению боевого духа в стане врага. Пытаться захватывать территории в левобережье Куры не следует, так как такой захват приведёт к приближению армянских сил к центру, к сердцу территории врага, что вызовет у него яростное сопротивление с неизвестными для армянской стороны последствиями. В этом не может быть никаких сомнений и шапкозакидательство в этом вопросе равноценно предательству национальных интересов армянского народа. Причина этого феномена объяснена выше. Предпочтительнее наносить перманентные превентивные ракетные удары по объектам, имеющим важное экономическое и военное значение для врага, находящимся под контролем последнего, то есть поступать с врагом, так как поступает сегодня Израиль с Палестиной. Такое положение вещей должно длиться столько время, сколько потребуется для накопления над врагом подавляющего психологического, экономического, демографического, военного и политического потенциалов, необходимых для окончательного захвата Азербайджана, ликвидации государственности врага и депортации остатков азеро-турецкого населения.
