Во времена Сталина люди боялись быть арестованными или расстрелянными. Сейчас бояться остаться без завтрака.
Одному образованному священнику очень понравился мой прошлый фильм. И написал красивую рецензию. Но в пресс - релизе попросил убрать свою фамилию. Я отнесся с пониманием: в церкви все по военному. Шаг право, шаг влево - лишение сана и завтрака. Как это случилось с одним моим близким другом - священником. Правда, он немного переборщил. На одном культурном мероприятии, не рассчитав амплитуду, напился и начал тискать за задницу одну деревенскую мадам из Араратской долины. Трагедия была не в том, что он лапал деревенскую мадам, а в том, что мадам оказалась женой начальника села, а апогей трагедии в том, что начальник села - член республиканской партии. Там наверху, дали политическую окраску и священник лишился сана и завтрака соответственно. Недавно звонил. Говорит, хочет уехать в Россию на заработки. Когда я увидел деревенскую мадам, то очень удивился: лапать ее можно было только по приговору Гаагского трибунала.
Но это - другая тема.
У меня 4 критерия оценки моей работы: 1) отношение зрителей 2) мнение экспертов и фестивалей 3) яд и гной,которые медленно капают с лиц товарищей средней руки 4). Заявление в суд, в полицию.
С первыми тремя критериями все в порядке. Я тут спокоен. Посмотрим какая ксива придет из суда на этот раз. 4 иска уже было. После первого заседания уже не ходил в суд. За страну было обидно. Судья так невнятно мямлил приговор и решение, что мне пришлось прервать его и попросил говорить немного громче. Секретарша суда с красивыми сиськами, которые все время меня отвлекали, сказала, что мне выдадут письменное решение. Когда я увидел, что решение суда напечатано на бумаге с обеих сторон, я сказал, что это оскорбляет мои национальные чувства и сюда я больше не приду. Последующие три заседания провели без меня, но решение о закрытии дела против меня выслали по почте.....написанной уже на одной стороне бумаги. В хозяйстве пригодилось!
Странно, но прикрепленным критикам очень понравился мой последний фильм. Но говорят они это в узком кругу. Страх потерять завтрак.
В этом году град уничтожил почти весь урожай абрикоса. А впереди Золотой абрикос. Наступают тяжелые дни усиленного питания кинокритиков.
Публично что то сказать и лишиться завтрака - это крайне не функционально.
У меня нет страха перед завтраком, благодаря моим ленинаканским бабушкам.
Бабушка Гоар рассчитывала время, когда я приду со школы, стояла с вилкой у газовой плиты и каждый кусок картошки равномерно переворачивала, чтоб они с каждых сторон имели одинаковый золотистый цвет. Потом на очень медленном огне готовила баклажаны с черным перцем и со сливочным маслом.
Другая бабушка - Мариам, больше делала упор на борщ и на толстые котлеты.
Дед наливал красное вино в глиняной чашке. Говорил: " Пить и нормально есть надо с малых лет, что вырасти и не стать лакеем и алкашом".
