Чекатило зверски убивал детей. А в свободное от гестаповского хобби время усердно работал, был передовиком производства, красовался на «Доске почета». И окружающие вели себя с ним, как с нормальным человеком. Здоровались за руку, улыбались в ответ. Сегодня мир докатился до нижней точки падения. И если Чекатило поймали и расстреляли, то по современным понятиям это слишком сильная мера и наличие зверски замученных детей не должно лишать убийцу рукопожатий, улыбок и вежливых разговоров о работе. На Украине война. На Украине – это почти у нас. Это совсем рядом. Это нас касается. Даже не обязательно морщить лоб и пытаться понять кто прав, а кто виноват. Факта войны и трупов на улице достаточно. Убитые каждый день. Расстрелянная снайперами Скорая помощь. Артиллерия, бьющая по жилым домам. Прямое попадание в детский приют. И на этом фоне Россия садится с Украиной за стол переговоров и обсуждает цены на газ: «Вы там у себя детей убиваете, сносите кварталы, давите людей танками, а почем вы у нас газ покупаете?» Абсурд, сумасшествие, цинизм или жестокое безразличие? «Чекатило, ты детей в подвале резал, а за квартальную премию ты расписался?» Чуркин в кондиционированном помещении посреди Нью-Йорка выражает от нашего имени глубокую озабоченность. Лавров умело хмурит лошадиное лицо в защиту Украины. Путин рассказывает об увеличении спортсменов на душу населения в России. Кто-нибудь остановит гражданскую войну на Украине? У нас кишка тонка. Почему бы не сделать это привычным способом - чужими руками Европы? Перекрыть газ не потому, что Украина должна, а потому, что у нее война. И не включать Украине и половине Европы газ до тех пор, пока Европа не заставит Украину сложить оружие. Мы заигрались в честных партнеров. Контрактные обязательства будут исполнены вне зависимости от того, сколько человек погибнет. Точно так же мы беспринципно кормили фашистскую Германию. Последние эшелоны с зерном, сталью и нефтью ушли к немцам по контракту 22 июня 1941 года.
