Конфликт отцов и детей: почему светская Турция поделилась на два лагеря

Протесты в Турции продолжаются несмотря на крайне жёсткие шаги властей по их прекращению. Судя по всему, Эрдоган слишком долго медлил, взвешивал и решал, что делать, и поэтому контроль за ситуацией во многом был утрачен. Теперь ликвидация беспорядков потребует значительно больших усилий.

Сомнения Эрдогана, безусловно, понятны. Несмотря на то, что именно его стараниями в Турции теперь отменена смертная казнь, показательный пример одного из его предшественников — премьера Турции Али Аднана Мендереса, смещенного в 1960 году в ходе военного переворота и повешенного по решению хунты генерала Гюрселя, у него перед глазами. Тогда поводом для военного переворота как раз и стал жесткий разгон студенческих демонстраций, к которым была привлечена и армия.

Эрдоган долго колебался как с разгоном, так и с еще одним очень сильнодействующим средством. Только через три недели с начала протестов он собрал внушительный митинг своих сторонников. Демонстрация силы получилась серьёзная, однако это палка о двух концах. Пока беспорядки ограничивались наличием двух сторон — полиции и протестующих. Появление на арене событий сторонников премьера может привести к самым настоящим гражданским столкновениям и сползанию к гражданской войне. Тогда вмешательство армии станет неизбежным, а насколько она лояльна действующему премьеру — сказать сложно.

Зачистки высшего командного состава сделали её более управляемой, но вот лояльной ли — неизвестно. И проверять это у Эрдогана нет ни малейшего желания. Однако от его желания с каждым потерянным днём зависит всё меньше. Теперь уже и крупнейшие профсоюзы начали забастовку.

Возникает вопрос — что именно является причиной столь ожесточённой схватки в Турции? Простое объяснение — светские прокемалистские силы протестуют против ползучей исламизации, но соверешенно неверное. 

Более демократичного премьера за всю историю Турции, чем Эрдоган, найти сложно. Продолжив путь своих предшественников на евроинтеграцию, Эрдоган максимально совместил турецкое законодательство с евростандартами. Среди флагов протестующих на фотографиях и видеосюжетах очень часто фигурируют радужные флаги нетрадиционных меньшинств. Пожалуй, ни в одной исламской стране эту публику в открытую встретить невозможно — и в Турции нет их преследования, хотя нет и европейского подчиненного положения к их требованиям.

Несбывшиеся мечты о европейских ценностях

Проблема Турции в ином. Европейский выбор оказался фикцией. Европа не готова принимать Турцию в свой состав, хотя она и вошла в ряд европейских структур. Именно это и определило крах и банкротство политики предшественников партии Эрдогана - Гюля. Но в Турции сформировался значительный срез населения, ориентированного именно на европейские ценности.

Крах политики евроинтегризма вызвал к жизни новый проект — неоосманизма, который опирается на традиционализм и идеологию создания Великого Турана в ее современном и во многом модернизированном виде. Возникли две Турции — условно светская европеизированная и условно исламская традиционалистская.

Парадокс в том, что терпимее выглядят именно традиционалисты. Светская молодежь одним из основных требованием выдвигает прекращение «ползучей исламизации» страны, хотя гиперсвободные нравы той же самой европеизированной молодежи она фактически навязывает «другой» стороне. Неумение и нежелание слышать других — вот, пожалуй, одна из причин, которая и вывела людей на улицу. И то, что традиционалисты, которые вышли в воскресенье на стамбульскую Поклонную поддержать премьера, не выходят на улицу бить протестующих — как раз свидетельство их значительно большей терпимости и житейской мудрости. Гражданскую войну они не хотят.

Однако события развиваются всё более стремительно. Похоже, что нити управления премьер всё-таки постепенно теряет, и для обуздания протестов ему придётся прибегать ко всё более жестким мерам и сценариям. Как долго сможет натягиваться нить — неизвестно. Ему придётся очень ювелирно дозировать насилие и балансировать его с уговорами, чтобы не разорвать эту нить. Проблема Эрдогана в том, что его личные черты не очень способствуют дипломатии — он сам по себе довольно жесткий человек, и его человеческие качества могут сыграть с ним злую шутку.