Бывший посол Республики Армения при Святом Престоле, в Португалии и Суверенном мальтийском ордене, кандидат исторических наук Микаел Минасян на своей странице в социальной сети Facebook пишет:
ˮБлаженны плачущие (скорбящие), ибо они утешатсяˮ.
Нагорная проповедь, Евангелие от Матфея 5:4.
Через несколько часов заканчивается окно возможностей. Можно сказать, уже закончилось. Закончилось не сегодня и не ровно в полночь, а с того момента, когда Армения выбрала и попала в ловушку Никола.
С точки зрения общественных настроений все было объяснимо и даже понятно до 10 ноября, но после – это полный абсурд. Мир ждал, что сделает армянский народ. Как он переживет свое самое большое поражение. Весь мир, затаив дыхание, следил за судом со стороны армянского народа.
И что он увидел? Ничего. Он увидел настолько потерявшееся общество, которое терпит любое унижение. Армянский народ опозорился перед миром. Опозорился не из-за поражения, а из-за своей коллективной реакции после поражения. Точнее, из-за ее отсутствия.
Мир понял, что армянина можно избить, убить, лишить Родины, а армянин может быстро забыть об этом, сделать вид, что этого не было, и продолжать жить. Ровно 21 день все были заняты всем, кроме своих непосредственных дел: Никол должен был заниматься пленными и территориями, общество – отстранением этого отродья. Никол 21 день лгал и удерживал власть, общество 21 день колебалось: идти на митинг или нет, требовать отставки или новые выборы?
Сегодня в Армении есть более унизительное и неестественное явление: никто не скорбит, кроме родных погибших и пропавших без вести. Нет общенационального траура. Не объявлено даже Дня траура. Погибли тысячи героев, пропали без вести, попали и еще попадают в плен сотни военнослужащих, тысячи ребят получили инвалидность. Армянский народ лишился победы, Родины, дома, своих могил и церквей. Это даже не катастрофа, это трагедия космического масштаба.
То, что Никол специально не объявляет день траура, – понятно. Во-первых, для него это не трагедия. Во-вторых, объявив день траура, он верифицирует свой провал. И потом: для чего объявлять, когда нет и общественного спроса? Никол не скорбит, мы почему не скорбим? Нам должны сказать?
Никол – самый последний подонок среди армянского народа, хочет, чтобы все поскорее было забыто. А как насчет страны? По стране – марафон скидок в рамках «черной пятницы», работают рестораны, магазины. Рекламируются товары и услуги. Нигде наш триколор не спущен. Ни в одном посольстве Армении не открыта книга скорби.
Знаете, почему? Чтобы оплакивать, нужно сначала осознать, понять, что произошло. Никол этого не делает, потому что для нее это политическая борьба. Он невменяемый. Никол не в состоянии понять эту трагедию. Но неужели в этой стране все, как Никол? Неужели никто еще не осознал всю глубину трагедии?
Сегодня у нас нет шансов на спасение, потому что мы не скорбим. Сегодня мы не скорбим, потому что не хотим принимать реальность. Мы убегаем от реальности. Между тем, траур – это столкновение с реальностью, осознание утраты.
Мы стараемся не осознавать, что произошло, жить с той же инерцией, попасть в ту же ловушку. Но пока осознание катастрофы не вызовет в наших сердцах полноценную боль, пока мы не задохнемся от восприятия утраты, пока мы не заскулим от ярости и тоски, мы потеряем еще больше.
Траур должны были объявить правительство, президент, Национальное Собрание. Этих институтов не существует.
Государства нет.
Посему, это должен сделать хотя бы народ. В апреле 2018 года народ, развевая высоко триколор на улицах, громко кричал о победе, превратив смену власти в общенациональный праздник. Поэтому, будьте добры, скорбеть в том же стиле. Вся Армения должна носить черную ленту – три дня, неделю или месяц.
Понятно, что скорбеть не хотите. Это означало бы ответственность каждого. Но, не скорбя, не замечая смертей, не замечая лишения Родины, мы не освобождаемся от ответственности.
Надо жить в таком трауре, который заглушит неуместную музыку, разговоры, пошлую коммерцию. Каждое действие должно вытекать из этого осознания. Мы должны оплакивать сегодня, чтобы спастись завтра.
Библия говорит: ˮСкорбите для утешения и спасенияˮ. Чтобы удостоиться утешения, нужно жить с сознательным трауром. Есть грех, есть ошибка, есть потеря, посему должен быть траур.
До новой жизни, до утешения и до дня гнева должен звучать реквием … »
