Официального законопроекта о структуре нового правительства Армении пока нет, и когда он появится, тогда и можно будет о чем-либо говорить наверняка. Например, о количестве министерств, или о подотчетности Службы национальной безопасности (СНБ) и Полиции, – вопрос, который не был обойден вниманием еще в мае прошлого года.
Напомним, 1 мая 2018 года, когда в Национальном Собрании проходили выборы премьер-министра, Никол Пашинян с парламентской трибуны заявил следующее: "Я говорил и повторяю, что в Армении создана суперпремьерская модель правления, в которой СНБ и полиция подчиняются премьер-министру. Это должно быть изменено, и я вновь об этом заявляю. Считаю, что полиция и СНБ должны стать министерствами и быть подотчетными парламенту, а не лично премьеру. … Мы многократно говорили о том, что плохо, когда парламент не может задавать вопросы начальнику полиции".
Приблизительно тогда же один из ближайших соратников Пашиняна, в то время простой депутат Арарат Мирзоян, а ныне спикер НС, заявлял: "Если эти силовые структуры не будут подчиняться контролю парламента, не будут приходить в Национальное Собрание, они могут использоваться премьер-министром в политических целях, чтобы подавить оппозицию".
Эти слова звучали считанные месяцы назад, а сегодня, очевидно, "в стране ситуация изменилась", причем кардинально. Видимо, здраво рассудив, что раз оппозиции не существует, то и подавлять, стало быть, некого, представители власти решили скорректировать свои подходы к контролю деятельности силовых ведомств. Сегодня Мирзоян считает, что СНБ непременно должна оставаться в подчинении премьера, иное решение будет "серьезной политической ошибкой", а касательно полиции могут быть обсуждения.
Возможно, это только личное мнение Мирзояна, но дыма без огня не бывает. Недаром эти слова получили резкую отповедь со стороны парламентской фракции "Просвещенная Армения", позиционирующей себя как кандидата на безнадежно вакантное место оппозиции. С критикой озвученных Мирзояном подходов выступили и глава, и секретарь парламентской фракции – Эдмон Марукян и Геворг Горгисян.
Последний справедливо заметил, что аргумент о содержании в деятельности силовиков значительной доли сведений, являющихся государственной тайной, принят быть не может, ибо никому не придет в голову заставлять, скажем, руководителя СНБ рассказывать с парламентской трибуны о подробностях проводимых ведомством операций.
Давид Шахназарян, в свое время бывший министром национальной безопасности, — человек отнюдь не посторонний в этой системе — категорически считает, что и СНБ, и полиция должны иметь статус министерств, они не должны подчиняться главе государства, будь то премьер-министр или президент, невзирая на личности и при любой власти.
Кстати, в этой круговерти заявлений, кардинального изменения прежнего мнения и озвучивания противоположных заявлений, интересен такой момент: получается, что подчинение СНБ и полиции Сержу Саргсяну было неприемлемым, а вот Николу Пашиняну силовиков подчинить можно. Это не просто странно, а даже не согласуется с самыми непричесанными представлениями о демократии, равенстве и верховенстве закона.
Как бы то ни было, для окончательных выводов необходимо дождаться официального документа, описывающего структуру правительства. Возможно, силовые ведомства не попадут в подчинение одному лицу, ни сейчас, ни в будущем. Однако подобная полярная перемена во взглядах представителей власти настораживает сама по себе.
