Наш собеседник – Анатолий Карпов, двенадцатый чемпион мира по шахматам (1975—1985), международный гроссмейстер, заслуженный мастер спорта СССР. В настоящее время – депутат?Государственной думы Российской Федерации шестого созыва, первый заместитель председателя комитета ГД по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству, президент?Международной ассоциации фондов мира, вице-президент Международной федерации по русским шахматам.

– Анатолий Евгеньевич, вот уже более 30 лет Вы являетесь председателем Международной ассоциации фондов мира.? Скажите, в чем главные причины вновь возникшей напряженности в мире, возможна ли ее разрядка в обозримом будущем?

– Ассоциация, которую я возглавляю, раньше была известна как Фонд мира, но когда распался Союз, фонд был преобразован в Международную ассоциацию фондов мира. Я уже очень давно в этом движении. Острота сегодняшней международной напряженности застала нас врасплох. Когда распался Советский Союз и поменялась система, стало доминировать такое мнение, что вроде уже политического противостояния ни с кем нет… Но даже в условиях, когда внешнеполитические отношения нормальные, нельзя расхолаживаться. Жизнь идет, и всегда возникают какие-то новые ситуации и новые объединения, иначе бы жизнь замерла. Прежнее совершенно легкомысленное отношение к международным проблемам и привело к тому, что, во-первых, мы потеряли активность в миротворческой деятельности. В тот момент мы странным образом согласились с тем, что и народная дипломатия не нами придумана и не нами внедрялась. А я как раз был участником этого процесса на начальном этапе, когда мы начали развивать народную дипломатию и когда она в мире пришлась кстати и страны Западной Европы, США восприняли ее как необходимую составляющую международных отношений. Тогда они у нас инициативу перехватили и сейчас считают, что это их изобретение, а не наше. Но это что касается нашей работы. А в целом получилось так, что миротворческие организации всего мира потеряли себя. А с ними перестал действовать серьезный противовес… Понятно, что на правительства, руководства стран серьезное давление оказывают военно-промышленные комплексы, особенно в странах, которые производят современное оружие, торгуют оружием. Деятельность миротворческих организаций, которая выступала противовесом и критиком этих отношений правительств с ВПК, сникла. И мы пожинаем плоды этих изменений конца 80-х – начала 90-х годов.

– Какие пути выхода Вы видите из этого положения?

– Сейчас общественность понемногу просыпается. В прошлом году мы провели очень крупную конференцию миротворческих организаций в Китае, в Сиане, с большим международным участием. Вообще, конференции стали проводиться чаще, можно сказать, даже тренд такой появился, так что, может быть, сначала общественность покажет пример. Хотя, на мой взгляд, в год сорокалетия Хельсинкских соглашений имело бы смысл европейскую конференцию провести, которая вдруг да и найдет пути решения проблем континента, поскольку с тех пор и границы, по понятным причинам, поменялись. Поменяться-то поменялись, но все же Хельсинки остались в истории, ничего взамен не появилось. И международное право находится в кризисе, поэтому существует острая необходимость в проведении таких крупных общественных форумов.

– 24 апреля мы отмечаем столетие скорбной даты – геноцида армян. До сих пор ни главный виновник – Турция, ни многие другие страны, к примеру США, Великобритания, Израиль, не признают факта геноцида. Чем объясняется эта политика?

– Вы правильно сказали – это политика. Хотя, конечно, общечеловеческие ценности должны признаваться всеми. Но сейчас сложная обстановка в целом в мире, идет поиск тактических политических выгод, взаимовлияния очень сильны, и, видимо, существуют какие-то подспудные мотивы, которые удерживают перечисленные страны признать прискорбный факт геноцида. Пока же, если трагедия происходит на территории одного государства, другие думают: пусть они мучаются, нас это не касается. И зараза распространяется по всему миру. И уже требуется объединение на самом высоком уровне для того, чтобы эту заразу уничтожить. А то, что случилось в 1915 году на территории тогдашней Османской империи, геноцид армян – это, конечно, трагедия, которая останется в истории как одно из самых жестоких злодеяний.

– В этом году Армения вступила в ЕАЭС. Так получилось, что это совпало с довольно непростой, кризисной ситуацией в экономической и политической жизни России. Многие высказывают опасения, что вместо выгод от такого союза Армения получит больше проблем. Насколько эти опасения оправданны?

– Когда говорят о том, что Армения что-то потеряет в союзе с Россией, возникает вопрос: а с кем приобретет? Вопрос же в этом… Вот, скажем, по Крыму. Многие теперь говорят: а надо ли было, а может, не надо, может быть, Россия больше потеряла… Ничего она не потеряла. Если бы жители Крыма не проголосовали, если бы Россия не приняла этот референдум и не приняла Крым, то там бы уже давным-давно стоял шестой флот США, мы бы потеряли Черное море и Черноморский флот – и вот давайте посчитаем все эти потери и поймем, что было бы. Другое дело, что, может быть, мы не выиграли столько, сколько хотели. Может быть, и Армения не выиграет того, на что она надеялась. Но это временно. Союзником Армении всегда была Россия. Это объясняется и историческими связями, и религией, Армения всегда опиралась на Россию, и Россия всегда Армению видела в союзниках. Можно, конечно, пытаться найти и других союзников, но, во-первых, будут ли они такими же верными? Потом, Армения окружена недружественными государствами – и что, она будет рассчитывать на помощь из-за океана? Слишком далеко ей идти. Понятно, что спекулятивно можно использовать этот момент, мол, не в самое удачное время Армения с Россией заключили соглашение. Еще раз повторяю, что это явление временное, это очевидно. А если это явление будет постоянным, если возникшее международное напряжение будет усугубляться, то, скорее всего, оно приведет к войне. Не хотелось бы, конечно, в этом направлении теоретизировать, но все же – во время войны Армения что, будет против России?

– В январе Армения и все мы были потрясены трагедией в Гюмри. Военнослужащий российской военной базы зверски убил семью Аветисянов, погибли семь человек. Сейчас идет следствие, и есть требования передать производство уголовного дела правоохранительным органам Армении. Что Вы об этом думаете и что, на Ваш взгляд, может помочь установлению истины в этом процессе?

– Преступник должен понести наказание, это совершенно ясно. Здесь один только формальный вопрос, он состоит в том, что гражданин России подлежит суду российскому. И то, что российская прокуратура согласилась проводить судебные действия на территории Армении, это большой сдвиг. Потому что, скажем, ни США, ни Великобритания, ни Германия не отдадут своего гражданина на суд другой стране. Да, он преступник, он совершил преступление, он должен быть наказан, но они всегда его вывезут в свою страну и будут судить по своим законам. Так что, я думаю, это сделано, учитывая исторические связи и дружественные отношения двух стран – России и Армении. Ну, а кто это политически использует в каких-то целях – тот просто не очень чистый человек…

– Анатолий Евгеньевич, Вы – человек легендарный не только для тех, кто так или иначе связан с миром шахмат, а для всех нас, кто вырос в СССР и болел за Вас на чемпионатах мира в семидесятые. Какое место сейчас занимают шахматы в Вашей жизни?

– Шахматы присутствуют, естественно, это часть моей жизни. Играю я сейчас очень мало, это в основном быстрые шахматы, блиц. Хотя могу сказать, что по-прежнему уровень сохраняю достаточно высокий. Но, конечно, я занимаюсь не то что не каждый день, бывают недели, которые проходят без шахмат.

– Вы разделяете эти сферы – шахматы и политику?

– Нет, они у меня связаны… Благодаря шахматам возникают и серьезные политические контакты. Если я еду на какое-то шахматное мероприятие, то этому сопутствует и какая-то другая активность. Продолжает разрастаться система шахматных школ Карпова по всему миру. В прошлом и нынешнем году мы открыли дополнительно шахматные школы в Болгарии, в Германии, в Чили. У нас ширится система российских школ, которые носят мое имя. Сейчас, я думаю, их с филиалами уже больше 200. География самая широкая, от Камчатки до Смоленска и от Ямала до Махачкалы.

– Что Вы можете сказать об армянской шахматной школе – прежней, советской, и настоящей?

– Ну, собственно, со времен Тиграна Петросяна Армения играет важную роль в мире шахмат. Петросян был шахматистом уникальным, с фантастическим позиционным чутьем, с незаурядными тактическими способностями, ну и шесть лет чемпионства – это тоже много значит. С 1963 по 1969 год Тигран Вартанович был чемпионом мира. Благодаря его успехам шахматы вышли на особые позиции в Армении. И сейчас успехи шахматистов Армении, особенно в командных соревнованиях, поражают. Скажем, победа во Всемирной шахматной олимпиаде – это уже чрезвычайное достижение, а когда она достигается два раза подряд, то это просто очень приятный сюрприз. Что тому причиной? Наверное, настрой общий, отношение к шахматам среди жителей Армении и, конечно, особое внимание со стороны президента Сержа Саргсяна, который является руководителем шахматной организации страны. Причем он им стал еще до того, как избрался президентом, и действительно любит шахматы. Все это дает особый стимул для развития. И насколько я знаю, в Армении очень хорошая система подготовки шахматистов, спецшколы, Смбат Лпутян ведет активную работу, и это ему по душе, он молодец, наладил дело, и шахматная жизнь кипит.

– Политику полезно уметь играть в шахматы? Знание законов шахматной игры помогает делать верные политические ходы?

– То, что помогает – абсолютно ясно, потому что подходы в шахматах близки подходам в других серьезных профессиях, это умение анализировать, умение готовиться, умение работать с материалами, объективно оценивать свои силы и силы соперника. Политику это необходимо в первую очередь. Другое дело, что на шахматной доске – 32 фигуры, а в политике их количество трудно бывает сосчитать, но все равно основных соперников знаешь. Поэтому методика шахматная может быть применима и к политической жизни, и к экономической. Человек, который играет в шахматы, не будет считать на один-два хода вперед. Он будет считать подальше и крупных ляпов избежит.

– Есть такой довольно распространенный взгляд, что весь мир – это шахматная доска, на которой сильные мира сего разыгрывают свою партию. Как Вам эта метафора?

– Это близко к жизни. Тем более если вспомнить книгу одного из самых больших знатоков и экспертов политической, международной жизни Збигнева Бжезинского «Великая шахматная доска». Собственно, он всегда был близок к шахматам, говорил, что шахматы помогают ему в определении стратегии и политической линии. Я бы не стал проводить полную аналогию, но то, что шахматы могут быть использованы как аналог глобальных политико-экономических процессов, это ясно, сравнение достаточно правомерно.

– Какими качествами нужно обладать, чтобы победить – людям, странам, как России, Армении выиграть в этой большой игре? Что нужно для победы?

– Что нужно для победы… Во-первых, профессионализм. Во-вторых – крепкая нервная система. Целеустремленность. И конечно, целеположение. Шахматы – как раз фантастический пример того, как по идее должно все строиться в жизни. Потому что даже если в шахматы играешь сильно, но без плана, то выиграть точно не сможешь, а скорее всего проиграешь. А поэтому и в жизни нужно разделять промежуточные цели и стратегическую линию. Она может перемежаться какими-то тактическими решениями, но, скажем, поражение Горбачева я связываю с тем, что он не совсем четко осознавал стратегическую линию, он был изворотливым тактиком, а вот если посмотреть на серьезном промежутке временном, то увы… Я был депутатом горбачевской поры, поэтому я видел, скажем, как от съезда к съезду поддержка Горбачева таяла. Принимая тактические решения, он подставлял то одну группу депутатов, то другую, но считал, что стопроцентная поддержка на первом этапе гарантирует ему дальнейшую политическую карьеру. А на самом деле прошел год с небольшим, и от почти стопроцентной поддержки у Горбачева осталось уже, может быть, 60 процентов, а когда Союз разваливался, не оказалось и половины. Но это я связываю с тем, что тактика затмила стратегию. Мы не будем сейчас говорить о том, какие ошибки были сделаны. Это в теории известно: нельзя проводить реформы сразу во всем – и в политике, и в экономике, надо выбирать первостепенные задачи. Как это сделали китайцы, скажем. Сначала они стали проводить экономические реформы, потом понемногу запустили политические. И из одной из беднейших стран мира превратились в экономического гиганта. Но у них там, естественно, свои правила игры: занимаешься бизнесом – в политику не лезь. Мы тебе не мешаем заниматься бизнесом, но в политику не ходи, чтобы не было всяких коррупционных связей. И хотя периодически они открываются, тем не менее основная часть эти правила соблюдает. Там четкая специализация – политика или бизнес. И не может у них такого быть, что один из членов семьи – на высших государственных должностях или выборных, а другой занимается бизнесом тоже на высшем уровне.

– То есть сначала стратегия – потом тактика?

– Да, должна быть стратегия. Тактика должна обслуживать стратегию. Тактика не может существовать сама по себе… Ловкость в тактике может только на время отдалить печальный исход и печальный результат. Неудачные тактические ходы могут его приблизить. Но без стратегической линии, без понимания, куда ты идешь, чего ты хочешь добиться – без этого просто невозможно добиться успеха.

– А кого из политиков Вы назвали бы хорошим стратегом?

– Ну, о современниках трудно говорить… Если из истории – то, я думаю, Екатерина Вторая, Наполеон, ну, Сталин, конечно, был стратегом. Как ни странно будет звучать, очень ловким политиком был Франко, который сначала вверг Испанию в жестокую и кровопролитную гражданскую войну, потом, получив помощь от режимов Гитлера и Муссолини, проявил фантастическую политическую изворотливость, уберег Испанию от участия во Второй мировой войне и затем из нищеты вывел Испанию на приличный уровень. А ведь у них и изоляция была, и разруха… Ну, к Черчиллю разное отношение, но это тоже был человек с серьезной политической карьерой, долгое время на политическом олимпе. В Советском Союзе и в России к нему критически относятся, поскольку он был не на нашей стороне, но это очень серьезный политик. Рузвельта также можно добавить, без сомнения...

– А как выбрать эту стратегическую линию сейчас для развития России? Правильный выбор стратегии – чем он обусловлен? Что для этого нужно знать, на что ориентироваться?

– Могу сказать, что еще со студенческих времен у меня было свое понимание этого… Я считал, что прежде всего крепость и сила государства состоит в благополучии людей, которые в этой стране живут. И я думаю, одной из предпосылок распада СССР была международная политика конкуренции, мирового господства, в общем, не нужная нам. Советский Союз и даже Россия в современных границах, которые все равно достаточно обширны, самодостаточна. Я не говорю о том, что мы должны замкнуться, что нам не нужны мировые экономические связи, но Россия обладает всем необходимым, и если люди будут здесь благополучно жить и довольны будут жизнью в России, то ей вообще никто не страшен. А поэтому, мне кажется, главные силы и главные реформы должны быть направлены не только на усиление государства, но и на улучшение благосостояния граждан страны. И здесь у нас очень много работы.

Беседу вела Елена Князева



Подробности: http://www.noev-kovcheg.ru/mag/2015-06-07/4974.html#ixzz3XIxNBAg6 
Любое использование материалов допускается только при наличии гиперссылки на сайт газеты Ноев Ковчег 

 

Мысли и позиции, опубликованные на сайте, являются собственностью авторов, и могут не совпадать с точкой зрения редакции BlogNews.am.