Вопрос: чем мог бы заниматься ночной сторож винного комбината в разгар борьбы с алкоголизмом и пьянством? Ответ: торговать вином. Ответ неправильный.

Тутовое дерево, под которым беседуем с Ваганом Казумяном, посажено им. Земля, на котором растет дерево, завезена тоже им. Место, куда ее засыпали, расчищено его руками. Что здесь было? Мусорная свалка под скалой. Таких скал вдоль ущелья, рассекающего Ереван на две половинки, не одна сотня, но та, что подпирает стену винкомбината с южной стороны, стала украшением города.

Когда Ваган расчистил первый метр земли, он помнит приблизительно: начало восьмидесятых, Брежнев еще у власти, но уже не правит. Что заставило взять в руки лопату, знает – трудности существуют для того, чтобы их преодолевать и получать от этого удовольствие.

…Лето в тот год выдалось необыкновенно знойное и раскаленные камни отдавали жаром даже ночью. Где укрыться от зноя?— Вот если посадить деревья и подвести ручей, люди станут приходить сюда и спасаться от жары, — размышлял мастер. И он посадил первую шелковицу. Затем яблоню, потом грушу. Выдолбил в камне ложе для ручья. А пока то да се, носил воду ведрами. Спускаясь за ней на дно ущелья, присматривался к своей работе – нравилась.

Прошел год, второй. Деревья шли в рост, но в тени шелковицы едва умещался трехлетний внук Вагана – чтобы расти, деревьям, как и детям, нужно время.

Взбираясь к своему пятачку, Ваган из раза в раз видел то же самое: скалу, напоминавшую вертикально поставленную доску. Чистую доску. Однажды на нее опустился орел, осмотрелся, взмахнул крыльями, взлетел, растворился в небесной сини. Мастеру показалось, что прилетал он неспроста. Теперь Ваган, кажется, понял, чего не хватает скале и что понадобится людям для души. Он начал вырезать на груди скалы орла. Ему нравилось, когда зубило высекало из базальта искры – орел и должен быть огненным. Затем вырубил на скале льва, украсил скалу барельефами армянских полководцев.

А деревья становились все выше. Теперь, проходя рядом, прохожие замедляли шаг, потом стали заворачивать на пятачок — посмотреть на необычную скалу вблизи. Их привлекала не только прохлада – всегда интересно наблюдать как на твоих глазах рождается красота, и взрослые стали приводить с собой детей.

Ребятишкам нравилось здесь так сильно, что они просили оставить их в "доме дедушки Вагана", и когда кто-то из них первым сказал "дом", мастер подумал – а какой дом без очага? И решил поставить тандыр. Теперь он мог угощать детей и взрослых не только фруктами, но и испеченным в тандыре свежим лавашем. А еще высек на базальтовой плите все тридцать девять букв армянского алфавита и стал учить ребятишек читать – мастер, как мы уже знаем, умел думать о будущем.

Тутовое дерево, под которым мы беседуем, стало совсем большим. Мастер показал мне фотографию своих девяти внуков, сделанную под этой шелковицей – тени хватало на всех.

…Тех, кто не слышал о Казумяне, я часто спрашивал: чем бы мог заниматься обычный сторож на обычном винном комбинате, если он не умеет сидеть без дела?

Если отвечали – продавать водку, приводил к мастеру.

Мысли и позиции, опубликованные на сайте, являются собственностью авторов, и могут не совпадать с точкой зрения редакции BlogNews.am.