К сожалению, правительство до сих пор так и не придумало, где разместить зараженные отходы. Мешки вывозят из города, но не далее окраин, таким образом, все равно они остаются в непосредственной близости от жилых домов. Поднесински посетовал:
«Это дорогостоящая операция по избавлению от радиоактивных отходов пока не выполнима и ограничивается перевозкой отходов из одного места в другое, что никак не решает проблему с учетом того, что люди собираются вернуться сюда».
Дома, здания, улицы и дороги – все нужно обеззараживать, но это еще представляется возможным, по сравнению с горными районами и густыми лесами, где такие работы практически невозможны.
«Когда я подхожу ближе, я замечаю, что машины стоят упорядочено в несколько рядов. Я догадываюсь, что эти автомобили получили дозу радиации и были брошены владельцами на дороге. Через мгновение сигнал дозиметра подтверждает это «.
Ученые и жители других городов неподалеку обеспокоены тем, что дождевая вода может принести радиоактивные изотопы из зараженных регионов в их города.
Кроме того, разносимые сильным ветром лесные пожары, также могут вновь загрязнять территорию, на очистку которой были потрачены годы, и свести всю работу по дезактивации на нет.
Поднесински посетил оранжевые и красные зоны, где уровни загрязнения радиацией были самыми высокими.
Доступ в эти зоны предоставляется в исключительных случаях и только по специальному разрешению тем, кто имеет право там находится на законном основании или по долгу службы.
«Контрольно-пропускной пункт около атомной электростанции Фукусима II. Сооружение на заднем плане — это один из реакторов «.
С помощью коллег, которые свели его с нужными людьми, Поднесински получил разрешение на въезд в некоторые из брошенных и зараженных радиацией городов.
В оранжевой зоне, Поднесински встретил фермера, Наото Матсумура.
Матсумура незаконно вернулся в свой дом, когда эта территория еще была обозначена красным цветом на карте, чтобы заботиться о брошенных животных.
Матсумура также заботится о брошенных страусах.
«Ему не давала покоя мысль, что целые стада скота бесцельно бродят по пустым улицам, в то время как их владельцы бежали, спасаясь от излучения. Он говорит, что многие животные умирали от голода или были уничтожены по приказу властей».
«Игровой зал»
Жителям оранжевых зон разрешено посещать свои покинутые дома только в дневное время.
Тем не менее, Поднесински утверждает, что и в этих зонах он почти совсем не видел людей, т.к. многие боятся возвращаться сюда.
«Я был убежден, что увиденное своими глазами поможет мне лучше оценить последствия катастрофы, разразившейся в результате аварии на атомной электростанции, и понять масштабы трагедии, особенно осознать весь трагизм ситуации, в которой оказались эвакуированные жители».
Надежды на возвращение почти нет, поэтому большинство молодых жителей навсегда покинули Фукусиму, переехав в поисках лучшей жизни в большие города и в саму столицу Токио.
Жители постарше, выросшие здесь и привязанные к своим домам, где прожили не одно десятилетие, предпочитают селиться неподалеку.
Поднесински был приглашен в одно из временных жилищ в гости к бывшей жительнице Фукусимы, пострадавшей от стихийного бедствия, Йоуку Нозава.
«Йоуку Нозава привела меня в свое временное жилище, которое предоставили ей спустя несколько недель скитаний и переездов с места на место во время эвакуации. То, что меня пригласили в дом, было большой честью и признаком оказанного мне доверия со стороны хозяйки, т.к. японцы тщательно оберегают свою личную жизнь от вмешательства посторонних».
Временно возведенное жилье, как правило, состоит из двух небольших комнат, кухни и прихожей.
Некоторые эвакуированные ранее переезжали жить к родственникам, но, в конце концов, они вернулись в свое временное жилье из-за страха быть обузой для членов их семей.
В городе Намиэ, который находится в красной зоне, он запечатлел жуткие с виду покинутые здания и пустынные улицы.
В городе было безлюдно, если не считать патрулей, охраняющих территорию от всякого незаконного вторжения.
«Хотя город полностью опустел, светофоры все еще работают, и уличные фонари зажигают вечером. Время от времени по улицам проезжает полицейский патруль, каждый раз останавливаясь на красный свет светофора, даже несмотря на то, что вокруг никого больше нет».
«При посещении поселка Футаба, который граничит с поврежденной АЭС Фукусима I, был велик соблазн попытаться запечатлеть на фото главного виновника ядерной катастрофы, но, к сожалению, все дороги, ведущие к электростанции были перекрыты и усиленно охранялись».
Тут Поднесински познакомился с Масами Йошизава, который, как и тот другой фермер из оранжевой зоны, вернулся на свое ранчо вскоре после катастрофы, чтобы заботиться о своем стаде.
Вскоре после аварии, Йошизава обнаружил загадочные белые пятна на шкуре своих коров. Он подозревает, что они появились от того, что стадо пасется на зараженных лугах.
«В настоящее время на ферме Масами Йошизава около 360 голов крупного рогатого скота».
Хотя Йошизава пытался обратиться за помощью к японскому парламенту, ему так и не удалось убедить правительство предоставить финансовые средства для проведения дальнейших исследований.
В поселке Футаба посетителям выдают защитную одежду, маски и дозиметры для измерения радиационного излучения.
В Футабе самый высокий уровень загрязнения, так как этот поселок граничит с электростанцией.
Здесь даже не предпринимались попытки очистить территорию от радиации.
«У главной дороги, ведущей к центру поселка, я замечаю плакат с надписью, которая гласит: «Ядерная энергия – это энергия светлого будущего» — сегодня это воспринимается как ироническое напоминание о разрушительных последствиях использования ядерной энергии».
Поднесински видит на улице плакаты-лозунги, прославляющие ядерную энергетику.
Пожилая супружеская пара, Мицуру и Кикуйо Тани, показали ему дом, в котором они жили раньше.
Супругам разрешено посещать дом один раз в месяц и находиться там в течение всего лишь нескольких часов.
Они давно оставили надежду когда-либо вернуться сюда, но приезжают снова и снова, потому что скучают по утраченному дому.
«Намиэ с наступлением сумерек. Несмотря на отсутствие людей, светофоры и уличные фонари все равно горят».
«Фотографии такого рода дают ясное представление о том, какую трагедию общего и личного порядка пережил каждый житель покинутого города или поселка. Они также наглядно дают понять и увидеть, что жители Фукусимы лишились всего, и у них было очень мало времени для эвакуации».
Кикуйо Taни в своем покинутом доме.
Здания были разрушены в прибрежных районах, где бушевал цунами. Следы разрушений до сих пор еще видны, хотя бо̀льшая часть территории расчищена от обломков и завалов. Бетонное здание, которое устояло под натиском цунами – здание школы.
«Здание начальной школы расположено всего в 300 метрах от океана. На верху здания, как и во всех классах, есть часы, которые остановились в тот момент, когда разрушительное цунами крушило все вокруг».
«Из всех зданий лишь одно это бетонное строение выдержало разрушительную силу цунами. Это школа, построенная на деньги спонсоров – компании, обслуживающей атомную станцию. Все школьники, к счастью, выжили, убежав и скрывшись за близлежащими холмами».
Классные комнаты, спортзал и музыкальный класс были оставлены в спешке.
В одной из классных комнат на первом этаже школы видна метка ниже доски, указывающая на уровень воды, которую принесли с собой волны цунами.
«Доска в классе испещрена надписями, оставленными бывшими жителями, школьниками и учителями. Желая поднять моральный дух всех тех, кто пострадал в результате катастрофы, они написали: Мы возродимся./ Мы устоим, Фукусима!/ Безмозглая компания./ Мы были соперниками, играя в софтбол, но наши сердца едины! / Мы обязательно вернемся! / Несмотря ни на что, именно сейчас мы переживаем начало нашего возрождения. / Я горжусь тем, что окончил начальную школу Укедо. / Фукусима сильна духом./ Не сдадимся, будем жить! / Мечтаем снова жить у моря. Школа, ты такая же, какой была 11 марта 2011 года, это не конец».
