Топ-менеджерам госкорпораций разрешили не публиковать сведения о доходах. «Руководители коммерческих организаций, в том числе и с государственным участием, если это ОАО, где есть какая-то доля государства, в строгом смысле не являются госслужащими, а являются представителями коммерческого бизнеса», — объяснила пресс-секретарь главы кабмина Наталья Тимакова.
Чем окончательно всех запутала.
Сразу оговорюсь: мне чужд интерес к зарплатам этих явно не самых бедных людей. Я лишен чувства зависти, подозрительности и справедливого негодования. А аргумент, что граждане имеют право знать, сколько получают менеджеры, нанятые на работу государством, считаю лукавым, а местами — даже опасным.
Вроде — да, имеют.
Но с другой стороны, доходы людей, которые не получают деньги из бюджета, являются их коммерческой тайной, если это предусмотрено трудовым договором. Вот я, скажем, денег из бюджета не получаю. А потому ни за что не обнародую свою декларацию.
Ведь собственником «Роснефти» является не только Российская Федерация, имеющая 50 процентов + одну акцию, но и BP Russian Investments Limited, контроль над которой осуществляет British Petroleum. Не говоря о 138 тысячах акционеров — физических лицах.
В общем-то, публиковать или не публиковать сведения о зарплате Игоря Сечина, которого все эти люди и организации утвердили в должности президента своей компании на собрании акционеров, решать им. Хотя любой правоверный либерал убежден, что каждый топ-менеджер путинского призыва обязан отчитываться перед всем честным народом.
И этот рецидив периода развитого социализма частенько меня удручает. Эдак мы и до ячейки «Единой России» на каждом предприятии доотчитываемся. Партия власти — ум, честь и совесть нашей эпохи, если кто забыл.
РЖД и «Газпром» тоже являются капиталистическими акционерными обществами, а их руководители — нанятыми этими обществами работниками. Владимир Якунин, помнится, возмущался, что акционер сменил условия контракта и повелел ему опубликовать декларацию о доходах. И даже грозился уйти, хлопнув дверью.
Однако потом изменил решение и остался. Потому что зарплата у него, я думаю, все же неплохая. И он готов был о ней рассказать, несмотря на то, что любая озвученная сумма, вне зависимости от ее размеров, вызвала бы шквал негодования.
Разве не так?
Но меня, признаться, устраивает сегодняшнее положение, о котором мы мечтали еще 25 лет назад, когда жили в СССР. Пусть получают любую зарплату и платят с нее налоги, говорили мы друг другу, сидя на кухнях. Но — не воруют. В то время нам казалось, что это и есть правильное государственное устройство.
Мне и сейчас кажется правильным, когда большие начальники платят налоги со своих доходов, пусть даже больших, а не обналичивают, берут откаты, взятки и подношения в виде дорогих подарков, имея при этом официально низкую зарплату. И мне бы хотелось, чтобы так оставалось и впредь. Потому что первый вариант, который с налогами, коррупцией не является, а вот второй — та самая коррупция и есть.
«В России есть группа людей, которые декларируют борьбу с коррупцией (Алексей Навальный и иже с ним), но, на мой взгляд, борются с государством как таковым, — считает адвокат Дмитрий Аграновский. — Мне гораздо интереснее знать, какие доходы получают топ-менеджеры действительно частных компаний. В свое время я хотел знать, сколько получает руководство ЮКОСа. Сегодня мне небезынтересны данные о доходах топ-менеджмента «Норильского никеля»».
Дмитрий Аграновский удивлен, что «борцы с коррупцией», о которых он много знает, преследуют управляющих именно госкомпаний. И делает очевидный вывод: они бьют не по конкретным персонам, а по государству.
На мой взгляд, так оно и есть.
