Уважаемые читатели! Все мы знаем о том, что Россию в состязании за «Оскар» будет представлять фильм о том, какое мы с вами унылое и беспросветное быдло, — «Левиафан». Но мало кто знает о том, что это право пытается оспорить фильм о том, какое мы с вами быдло весёлое и озорное, — «Горько!». Сразу оговорюсь — ниже не будет художественных рецензий, но будет тяжёлый разговор об адекватности современной российской культурной политики и её месте в нарождающемся новом миропорядке.
Итак, опубликовано письмо продюсеров фильма «Горько!» к продюсерам фильма «Левиафан». В нём — призыв к добровольному отказу от претензий на «Оскар» и передачи этого права комедии на том основании, что комедию посмотрели «миллионы россиян и она всем понравилась», а «Левиафана» не смотрел почти никто из простых граждан. Если вы заподозрили в этом призыве жажду к восстановлению справедливости — успокойтесь, никаких реальных юридических оснований к самоотводу у «Левиафана» нет. Потому воззвание продюсеров «Горько!» следует воспринимать не иначе, как старт пиар-кампании ленты «Горько 2», которая вскоре выйдет в прокат. Беда же в том, что если бы у нас не было «Левиафана», то на премию точно поехал бы «Горько!», так как именно эти два фильма принимали участие в финальном заседании российского Оскаровского комитета.
Я ничего не имею против популярной свадебной комедии, сам с удовольствием посмотрел раза три. Но я не представляю, над чем там будет смеяться зарубежный зритель. Все «горьковские» шутки, они настолько внутренние, настолько понятные только нам, что их не поймёт и не оценит человек, не знающий Россию досконально. А много ли таких знатоков сегодня в мире? Но ведь если убрать из комедии эти шутки, точнее, их понимание, то от неё останется точно такая же мутная жижа, как и «Левиафан», — про беспробудное пьянство, немотивированные поступки и тёмное будущее. Продюсеры фильма как простые коммерсанты, понятное дело, не озадачены вопросами позиционирования России в мире, они раскручивают вторую картину, но о чём думал наш Оскаровский комитет? Может быть, им выбирать было особо не из чего? Тогда о чём думали и продолжают думать те, кто отвечает за культурную политику России вообще?
У меня продолжает крепнуть очень мрачное ощущение того, что роль государства в культурной политике у нас сводится к распределению грантов и проведению творческих вечеров. Наверное, это было актуально для вчерашнего дня, когда народ был в массе своей усыплён бесконечными сериалами (тоже ведь культура), а во всех сферах государством проводилась линия невмешательства в неисповедимые пути рынка. Но день сегодняшний предъявляет нам новые требования. Эти новые требования выдвигают российскую культуру из тыла на первую линию фронта, где она должна занять место между российской внешней политикой и обороной. Культура сегодня гораздо важнее информационной политики, которая должна лишь обеспечивать успешное наступление вышеобозначенных сил. Культура сегодня должна быть на острие этой атаки. А иначе получается, что в то время как Сергей Лавров демонстрирует жёсткую и зрелую позицию в ООН, в то время как Сергей Шойгу демонстрирует миру возрождающуюся российскую военную мощь — мир продолжает смотреть на русских как на беспричинно агрессивную, ворующую и вечно пьяную нацию. Не нужно потом удивляться, почему нас не понимают. Вы бы тоже не были в восторге от вечно пьяного, сильного и хорошо вооружённого соседа, которого побаивается даже участковый.
Какая культурная политика нам сегодня нужна? В первую очередь актуальная. Всё, что мы видим сегодня на экранах, всё, что слышим из динамиков и читаем в книгах, — это архаика, это атавизмы нулевых, искусственно затянутые из прошлой эпохи в нынешнюю. Не нужно продлевать им жизнь, нужно набраться смелости и дать дорогу новому. Весь российский юмор продолжает топтаться на треугольнике — гаишники-тёща-голубые. Всё российское кино, да и говорильные шоу наперегонки спешат продемонстрировать наше пьянство, раздолбайство и, простите, блядство. Эстрада не рождает ничего нового и потому свелась к шоу пародий, перепевок и танцев с потасканными звёздами, которые, все как один, являются клонами американских программ. Миру этого добра не нужно. Этого добра не нужно и нам.
Нам нужна политическая сатира. Политика каждый день рождает массу поводов для иронии и сатиры, юмор вообще — язык по-настоящему интернациональный. Недаром так популярны у нас в рунете сатирические передачи и стэнд-апы из Германии. Нам нужен хороший и актуальный науч-поп, нужны художественные и документальные фильмы, демонстрирующие славные страницы нашей истории, а не выдумывающие позорные. Нам, в конце концов, нужна новая, современная мультипликация, причём как для детей, так и для взрослых. Да много чего нам сегодня нужно как воздух. В первую очередь нам самим, но если мы сможем взрастить наше собственное культурное поле, очистив его от сорняка и грязи, оно неминуемо станет привлекательным для иностранного гражданина. Он, этот гражданин, сегодня ищет новые культурные ориентиры, но не может найти, так же, как и мы, плутая в лабиринте американских шоу, пошловатых комедий и призывов расслабиться и получать удовольствие.
Мне очень жаль, что государство не заметило и не взрастило один новый культурный росток, закатав его в асфальт сериалами из жизни ментов и подсудимых. Я имею в виду росток, взошедший в Крыму и ознаменовавший начало Русской весны. Огромное количество популярных мемов — прокурор Н. Поклонская, Вежливые люди, Зелёные человечки, «спасибо, что я «кот» и многое другое — начинали формировать новый образ русского человека. И, кстати, были моментально и с удовольствием подхвачены за рубежом. Вспомните хотя бы фанатский бум этих персонажей в той же Японии. Я думал, что государство этот замечательный шанс вступить в новую эпоху не упустит, и вскоре мы насладимся и каким-нибудь классным мульт-сериалом в анимешном стиле о приключениях героя-прокурора, и вежливыми агитационными роликами российской армии, и искромётной иронией наших артистов о настоящих и воображаемых подвигах Зелёных человечков, и наборами их игрушечных фигурок во всех магазинах (китайцы оказались куда как расторопнее), и многим, многим другим. Но вместо этого на «Оскар» от России отправляется какое-то замшелое и никому не интересное ископаемое, наполненное штампами из давно отжившего прошлого. А вот блистательные образы Русской весны угрожающе теряют актуальность.
Я, конечно, предполагаю, почему так происходит. Это всё по той же причине, по которой ни один российский артист до сих пор не выступил перед бойцами ополчения Новороссии. Просто там, наверху, сильны инерционные настроения, и многие ещё не совсем понимают, чтó им петь — «Гимн СССР», «Боже, царя храни!» или «Макарену». Эта идеологическая раскоряка ещё долго будет нас тормозить, но культурная политика должна отойти от летаргии как можно скорее. В конце концов, и оборонная, и внешняя политика нам блестяще демонстрируют, что это возможно.
